— У нас в Шаснур как-то мужики притащили сцепленные рога, — спрятавшись от дождя под тентом, рассказывал погонщик. — Видать, из-за самки сцепились.

— Кто? Мужики? — спросил Тюрин и тут же рассмеялся своей шутке.

— Не, олени, — улыбнувшись, ответил Баир. — Вон, Чима тоже видела. — Погонщик с нежностью посмотрел на хлопотавшую у котелков жену. — Да… — На мгновение отвлёкся на какие-то неожиданные воспоминания, но тут же продолжил: — Так вот, сцепились, а разойтись не смогли. Застряли. Наверное, долго так топтались, фыркали.

— Олениха небось довольная была, — отозвалась Ринчима. — Вон как за неё танцуют. Прямо-таки насмерть.

— Ну да, — кивнул Баир. — Только потом устала и пошла себе гулять. А когда вернулась, увидела, что женихи лежат без сил на земле. Так и померли.

— Точно, что насмерть, — прошептала Марина Викторовна.

— Так бывает. У наших мужиков на всю ночь была забава. По очереди друг против друга вставали — по двое, трое. И пытались раздёрнуть рога.

— И как?

— Не смогли. Все руки ободрали, а толку не было. Такие дела. Потом к «уазикам» привязали и пустили по сторонам, да только переломали. Расцепить их было невозможно.

— Ерунда какая-то, — прошептал Артём. Поглядел на соседний тент, надеясь отыскать там Фёдора Кузьмича, но егеря поблизости не было. Пришлось терпеть рассказы Баира. Подаренный им рог Артём тайком выбросил. Идея сделать костяной нож показалась ему глупой.

К обеду следующего дня солнце просушило землю. Реки успокоились после паводкового буйства. Экспедиция продолжилась.

На серой прибрежной гальке встречались кусты жёлтых, будто нарисованных детьми крестовников: оранжевая махровая сердцевина — солнышком или даже кокосанкой — и дюжина лепестков плоскими лучами. Над крестовниками плавно вились пчёлы.

Долину реки Додот, зажатую между хребтами Большой Саян и Тайга-Ужазы, прошли довольно быстро, несмотря на десятки мелких ручьёв, преграждавших путь.

Близилось окончание маршрута на карте, но какого-то явного оживления среди членов экспедиции не было. Только Сергей Николаевич чаще заговаривал о том, что скоро они узнают тайну Корчагина. Артём, все эти дни ехавший рядом с Фёдором Кузьмичом, окончательно убедился, что егерю можно доверять, и подумывал шепнуть ему о спрятанных в рюкзаке приметах. Был уверен, что глупо отказываться от его помощи. Без егеря и его сыновей найти дедушкины следы будет трудно.

Солонго по-прежнему пропадала из экспедиции, но быстро возвращалась, о чём-то шепталась с Джамбулом. Преследователи никак не давали о себе знать. Артём уже не боялся их. Знал, что Нагибины защитят экспедицию в случае нападения, верил в меткость их выстрелов.

Ничего нового в дневнике Корчагина Сергей Николаевич не отыскал. О брошенном лагере Виктора Каюмовича вообще старались не вспоминать.

Первые дни после страшной находки Артём спал в обнимку с приметами Дёмина. Мама, ночевавшая с ним в одной палатке, вслед за Сергеем Николаевичем сказала сыну, что лучше держать их в рюкзаке:

— Так спокойнее.

Артём признал её правоту. Подумал, что кто-то может случайно к ним заглянуть, увидеть у него в руках папку и заинтересоваться ею. Переложил приметы в верхний клапан рюкзака.

Записанный на карте маршрут Гришавина закончился в трёх километрах от невзрачной, заросшей кустами реки Коктюг-Хем. Сергей Николаевич приказал разбить лагерь и готовиться с утра искать следы Виктора Каюмовича. Папа рассчитывал закончить поиски в два дня, а потом разыграть задуманную сцену. На кратком совещании Переваловы решили оставить при себе только Баира и Ринчиму. Собственно, это было неизбежно — едва ли погонщик согласился бы расстаться с конями.

— Нагибиных попросим сопроводить Джамбула и Солонго до Кырена. Так будет спокойнее. Только вначале возьму у всех комментарии для статьи, может пригодиться. Пусть каждый расскажет о пройденном маршруте. А Баир заменит нам проводника. Он тут неплохо ориентируется, поможет с приметами.

Марина Викторовна поддержала план мужа.

Весь день по округе шли поиски, которые, конечно, ничего не дали. Артём тем временем изучил первую примету и с удивлением заметил, что обозначенная на ней гора находится на юге. Идти к ней пришлось бы ровно в том направлении, откуда только что поднялась экспедиция. Это было странно. Артём подумал, что спутал горы, но, взглянув на рисунок ещё раз, убедился, что ошибки не было. Более того, по всем деталям казалось, что примету нарисовали именно отсюда, с места, где остановилась экспедиция.

— Ерунда какая-то…

Юноша рассчитывал встать пораньше и забраться на ближайший голец, чтобы оттуда лучше рассмотреть речную долину.

Спал он беспокойно. Ворочался, не находя удобного положения. Во сне блуждал по тёмной чащобе. Перепрыгивал через ручейки. Карабкался на скалы. Потом оказался в болоте. Начал вязнуть в трясине. Схватился за берёзку, но тут понял, что это не ствол, а деревянный прут клетки. Артём закричал