радость по поводу своей, как он считал, удачной шутки.

Однако те его смех не поддержали. Несмотря на то, что их был полный десяток, вид этой пятерки не вызывал у них рвения обогатиться за их счет. Более того, несколько воинов с хмурым взглядом, из-под шлемов которых торчали волосы с давно поселившейся в них сединой, покрепче сжали древки своих копий и стали усиленно вспоминать, где слышали о разумном, которого сопровождает большой черный зверь? А то, что уже слышали, было также ясно, как и то, что дневное светило называют Хассашем, а не как-то иначе.

«Какой наглый молодец, – изумился Сай. – Может, пугнуть?»

«Подожди», – остановил его Атей, а вслух сказал:

– А что не по данеру?

– Надо будет – и по данеру отдашь, – выпятил грудь молодой, кладя ладонь на рукоять плохонького меча, будто и не замечая, что клинков у стоящих напротив него разумных было столько, что хватило бы вооружить пару десятков, таких, как он.

– В прошлый раз проход в город стоил не больше пары потертых пулов, – не обращая внимания на выделывания молодца, сказал Призрак.

– То было давно, – покачал головой стражник, а потом, потянув меч, сказал: – Мне надоело с вами разговаривать. Не хотите по-доброму – будет как всегда. Мечи на землю, кошели тоже, а сами проваливайте туда, откуда пришли. Иначе уже к вечеру ваши тела будут грызть крысы во рву, – сказал и, наверное, сам удивился своей храбрости.

– Папка, он совсем идиот? – не обращая внимания на распинающегося парня, сказала Тахере.

– Да, – вдруг вновь подал стражник голос. – Девку оставьте, а то сержант меня в город не пускает, а через ворота молодки не ходят уже давно. Соскучился, – и снова заржал, что не помешало ему услышать от одного из товарищей-ветеранов членораздельное: «Еще какой идиот».

«Я ему сейчас его скучалку откушу к хургам», – уловил Атей мысль Кота, который очень трепетно относился к этой девушке.

«И давно ты разную дрянь в рот тянуть начал? – со смешком спросил его Атей. – Не видишь, что сопляку от скуки впервые дали возможность покомандовать? Вот только не объяснили, на кого можно рот открывать, а кого и поостеречься нужно. А за такое учат».

«Подливка?» – радостно оскалился Сай.

«Подливка».

– Слушай сюда, недоделанный родителями придурок, – начал Атей, пуская в голос лед, а в глаза тьму, с удивлением обнаруживая, что вместе с ними из глубины души поднимается и разбуженная ярость, не менее холодная, чем сам голос.

И дело было даже не в этом безусом юнце, решившем, что с той силой, что стоит у него за спиной, он теперь на этом клочке земли у Западных ворот имеет право устанавливать свои законы. Призрак воочию увидел, к чему может привести отсутствие этих самых законов, когда каждый, хоть немного умеющий держать в руках меч и чувствующий за собой реальную силу, начинает устанавливать порядки, какие возжелаются его душе в той или иной ситуации.

– Я постараюсь забыть твои слова, – меж тем продолжал Призрак, повышая градус напряженности. – И даже ничего тебе не сделаю. Боги просят относиться терпимо к убогим. Но если ты сейчас же не скроешься с моих глаз, – голос Атея достиг наивысшего давления на разумных, которые впервые ощутили, будто кто-то невидимой рукой шарит у них внутри, вытаскивая наружу из самых потаенных уголков души их СТРАХ, – я все острые железки, что ты носишь с собой, засуну тебе в кишки, а потом будут смотреть, как такой бравый воин будет справляться с тем, чтобы их переварить.

Стражники, по мере речи князя, все сильнее и сильнее цеплялись за свое оружие. Их лица бледнели, и вскоре они стали походить на городскую стену, какой она была в самые свои лучшие дни, когда власти Резена и сам герцог не жалели денег на известь для ее побелки и периодического обновления. Некоторые даже наклонили наконечники копий в сторону Призрака, и сейчас хватило бы одного неосторожного движения или даже резкого звука, чтобы они свое оружие пустили в ход.

Однако маленькой бойне состояться было не суждено. В промежутке короткой паузы вдруг отчетливо раздался звук, который сопровождает разумных, когда те бывают неразборчивы в еде и маются от этого животом. И еще недавно относительно свежий воздух вдруг стал смердить так, что запахи изо рва, полного всевозможных отбросов, показались очень и очень свежими.

– Фу-у-у, – протянула Тахере, подальше отодвигаясь от молодца, который был уже не белым словно мел, а походил на хорошо проваренного рака. – Ты что такое ел, что дышать невозможно?

«Высший класс», – чуть ли не подскочил от удовольствия от увиденного Кот. Но все же, как и девушка, отошел от оконфузившегося молодца подальше, решив выдержать дистанцию.

«Да уж», – мысленно хмыкнул Призрак, вся ярость которого исчезла так же быстро, как и появилась. Теперь перед ним были не десяток уверенных в своих силах бывших стражников, а кучка перепуганных мужиков. Хотя ветераны, как им и полагается, его напор выдержали достойно и, несмотря на общую подавленность, за древки держались крепко.

– Опустить оружие, – из башни вышел еще один воин, чем-то неуловимо похожий на Хальда и его брата Последыша. И дело касалось не внешнего сходства, а манеры держать себя. Уже через миг Атей понял – перед ним андеец.

Пристальный, с прищуром взгляд, который таковым делал проходивший наискосок через все лицо шрам, быстро пробежал по Атею и его спутникам. И