себе здесь жен, некоторые даже с детьми, – капитан улыбнулся. – Они их пуще любых оков держать будут на месте. И безобразничать не дадут. Есть и молодежь, но тоже нормальная. Хочется верить – случайных личностей нет вообще, ну а как на самом деле – время покажет. Сотни, конечно мало, но пусть лучше будет мало, но толковые. Тем более охотники еще приходят, а пока волки с «летучими мышами» помогают, а уж их боятся как огня. Да и «каменнолобые» в стороне не остаются, им со стены многое видно.

При этих словах польщенный легкой лестью Гаспар приосанился и погладил косички своих усов.

– Ну и хорошо, – кивнула Катаюн. – Разбирайся сам, капитан. Для этого родитель тебе дал все полномочия. А где Тур? – вдруг сказала она, рыская по комнате глазами. – Что с наездниками быков?

– Он как раз этим и занимается, – ответил за него Уздечка. – Вчера из степи прибыли еще около сотни урукхаев, которым надоело «месить навоз» в родных стойбищах. Вот он и принимает их в свой род. Просил лишь передать, что теперь пять сотен наездников быков у князя точно будет. Сами быки уже есть, а обучением воинов займутся сразу после принятия в род. Вот силища будет, – даже привстал от восхищения Балор. – Степные Туры были единственными в Восточной степи, кто имел таких всадников. Да быки не поворотливые, но зато пробьют любой строй, даже знаменитый гномий хирд. А уж латная конница рыцарей разбивается о них в лобовой атаке, что яйцо о стену. Да и сколько тех рыцарей у любого короля? Максимум тысяча. Слишком дорогое это удовольствие.

Урукхай, наверное, и дальше бы восхищался мощью верховых туров, но в этот момент дверь в кабинет приоткрылась, впуская внутрь вихрастого мальчишку.

– Паруса на Золотом… – весело выкрикнул он. – Уже видно стяг, – потом сделал театральную паузу, но, увидев, как строгая «тетя Катаюн» стала рыскать по сторонам глазами в поисках какой-нибудь вещицы, что сможет заменить хворостину, быстро добавил: – Нашего княжества стяг, – и вылетел за дверь, будто и не было его здесь.

– Слава богам, – облегченно вздохнула «тетя Катаюн». – Надеюсь, это княгиня и княжна, а также Бенигна, Гмар, Хальд, Савмак, Анэхит, – стала перечислять она, ловя себя на мысли, что очень соскучилась по этим разумным. Именно их так сейчас не хватает в Оплоте.

Теперь-то уж точно все пойдет совсем по-другому.

Окрестности Резена

Атей отвел Защитником клинок Тахере, одновременно делая шаг вперед и отводя назад левое плечо. Провалившаяся в стремительном выпаде девушка, чтобы удержать равновесие, тоже делает подшаг и тут же плашмя получает удар Поющим по своей пятой точке.

– И все равно, папка, – смешно наморщив носик, когда стала потирать свою ушибленную попку, сказала девушка. – Что-то мне тревожно. Вот оставили мы их в Оплоте без своего пригляда – вернемся, а там ни кола ни двора.

«Слышал, Старший? – мыслеобразы Кота были наполнены смехом. – МЫ оставили без пригляда».

«А то, – усмехнулся Призрак. – С меритой по имени Скромность эта девушка, по-моему, совсем не знакома».

Вслух же сказал:

– Не волнуйся, Птаха, если бы в Оплоте случилось что-то серьезное, то мы наблюдали бы, как разумные бегут оттуда. Пока же мы этого не видим. А вообще, будем считать нашу отлучку, как экзамен на совершеннолетие оставшимся там. Выдержат его – отлично. Ну а если нет… – он пожал плечами, но продолжать не стал.

Всем и без этого было понятно, что один разумный все княжество не вытянет. Будь он хоть многожильный и семи пядей во лбу. Князь должен запустить механизм, а вот дальше работать он должен уже сам. Указаний в письменном виде он оставил Катаюн достаточно, пусть самых общих, зато понятных в каком направлении всем нужно двигаться, пока он будет «хандрить».

На самом же деле ни о какой «хандре» и речи быть не могло. Сбежав из Оплота, князь, Тахере и Сай сразу же отправились в сторону леса Изгоев. Навестить родственников, прояснить некоторые вопросы да просто хорошо провести время с пользой для будущего княжества.

Встретили его радушно, можно сказать, как родного. Во всяком случае, отношение Кармин к Кэландру, своему родному сыну, и Атею со стороны ничем не отличалось. Да и сам Призрак это чувствовал. Никаких пышных приемов не было. Представили его еще в первый визит в лес Изгоев, теперь же он просто навещал родственников. Тем более сюзерен он только пока для своих, а для остальных высокородных и благородных в лучшем случае просто князь. И то не для всех. Были и такие, кто считал его безродным существом, не принадлежащим ни одной расе, непонятно как появившимся на Тивалене.

За тихим семейным ужином Атей рассказал про свои успехи из первых уст. Слухи слухами, а первоисточник, тем более сам князь, – совсем другое. Поделился планами, в общих чертах, конечно, и робко задал вопрос о признании будущего Великого княжества Сайшат и, соответственно его, как правителя этого самого княжества, лесом Изгоев. Изумруд тут же заверил, что никаких проблем с этим не возникнет. Как только Атей Призрак хоть немного укрепится на землях, что он присмотрел, и заявит о себе как о правителе, он, князь Галион Изумруд, тут же вышлет к нему посла с верительными грамотами и всеми необходимыми бумагами. Пока же этого делать просто не стоит, чтобы раньше времени не раздражать венценосных особ центральной Тивалены.

Атей с ним согласился, но, когда как бы невзначай сказал о пятерке магов, что появились у него в Оплоте, Галион переиграл свое решение. Все бумаги, грамоты, сам посол и его свита были готовы уже к следующему утру. На простой вопрос, «почему?», Галион так же просто ответил:

– Я очень хочу дружить с соседом, у которого в ближайшее будущее появится настоящая Академия магии, и быть правителем, поданные которого,