в рамки… Неужели, капитан Матвеев был настолько одержим, что перед своим последним маневром, не дал приказ покинуть корабль — всем?! Ведь, насколько я помню, спасательные капсулы левого борта были целы!

Видимо, я действительно перестал ловить мышей!

Факты, излагаемые капитаном, в подобной последовательности, просто вопили об одном-единственном, варианте событий.

— Складывая все, вместе, могу сделать предположение, что искин «Морской осы» был инфицирован и\ или имела место диверсия. — Летунец хмыкнул. — А наш дражайший лейтенант Коржик — просто «козел отпущения». Впрочем, все эти несостыковки, заметил не я один. «Кто-то», так усердно топил лейтенанта, что совершенно забыл или не знал, что он — майор контрразведки.

— Осталось узнать, кто этот «кто-то»… — Лииттах с легкой усмешкой посмотрел на меня. — Варианты есть, господин Матти — Горен?

— Учитывая то, что здесь сказали… — Я принялся перебирать людей и их личные дела, в голове. — Есть только трое, подходящие под варианты… Магу Хаванн. Но он — резерв-пилот и совершить ошибку с расчетами времени и координатами выхода, не мог даже на уровне «совершенно спящий». Вальтер Гюнце — штатный программист и специалист «тренажерник». Однако, доступ к искину «Морской осы», имел только опосредованный и внести исправления или вирус…

— Вы сказали — трое. — Мягко напомнил адариец. — Кто, по-вашему, третий?

— Гермеша. Гермеша Тианетай. — Я принялся еще раз крутить в голове кубик, не понимая, почему именно ее имя выпало третьим. — Самый высокий психотип. Общительность.

Я принялся стучать пальцами по столу, еще и еще раз, проигрывая бой и ругаясь на себя, что не уберег Перчика.

Все трое, названных мной, получили повреждения в самом начале нашей самоубийственной атаки и вышли из боя, точнее — их выбили из боя, при атаке на разные корабли. Или нет?

«Гермеша Тианетай, Магу Хаванн и Вальтер Гюнце получили повреждения при атаке на одно и тоже судно». — Оповестил меня Зараза, недовольный за то, что я вспомнил Перчика.

— По отдельности, каждый из них, не мог написать вирус, сделать расчет прыжка и, совместив все это, вложить в искин. — Твердо закончил я, свои размышления. — Теперь осталось понять, чем так насолила «Морская оса», что ради ее уничтожения отправили аж десяток «глиссеров»!

Адариец, керранец и лииттах одобрительно хлопнули в ладони, а капитан Летунец ворчливо заметил: — Ищи, кому выгодно!

— Понятия не имею. — Признался я и потянулся за минералкой. — Тут моя фантазия блекнет. А информации — нет.

— Пожалуй, я предоставлю вам информацию, господин Матти-Горен. — Летунец ехидно улыбнулся. — Вам не кажется странным, что за этим столом не хватает одного, очень хорошо знакомого Вам, человека? А ведь именно она, принимала самое живейшее участие в вашей судьбе!

— Тетка?! — Я всхрюкнул. — Не смешите! О моем существовании, семья вспомнила уже после боя над «Рашпилем», когда дед Ферн, застукал меня среди выживших! А тетка, та вообще — после прибытия…

— Ага. — Тан замер, что-то изучая у себя на планшете. — Вот, это передали мне, из разведки, перед вылетом. Узнаете, кого-нибудь?

На экране планшета, с чуть не привычными мне цветами отображения, красовалось фото, с которого на меня лыбилось целых пять, знакомых лиц.

Тетка, в окружении моей первой жены и ее нынешней семьи.

Судя по дате, снимку было больше шести лет.

«Сдается, меня снова продали!»

— … Если в доме нету денег, привяжите к жопе веник! Будем жопою вилять, будем деньги собирать! — Продекламировал я, наблюдая, как моя четверка, точнее, без меня — тройка, отрабатывает на тренажерах.

«Гавана», судно маленькое, а спрятаться на нем — «дырок», «норок» и «уголков» — вполне хватает.

Вот и впихнули меня, в «уголок» — наблюдать за тренировками и чистить капсулы.

Из всего, что было сказано на обеде в капитанской каюте, я вынес только одно — хуже родни — только бывшие любовницы и не состоявшиеся, жены!

Не будь у меня родни и бывших — работал бы и в ус не дул!

А теперь, поправившись на два десятка килограмм, подросши на восемь сантиметров и став голубоглазым блондином, с патлами ниже плеч и повязкой нонкомбатанта — тьфу, пропади, они, пропадом! — на левой руке, занимаюсь обслуживание тренажеров полного погружения, присматриваясь и присматривая, сразу за всеми.