Именно с Перчиком, мы и прорабатывали большинство моих проявлений.

— Она снова сюда идет! — В голосе Перчика послышались нотки восхищения. — Самоубийца! Теперь ты просто обязан на ней жениться! Как Настоящий Джентльмен…

— Я просто не открою дверь! — Утихомирил я разошедшегося искина. — У меня нет желания общаться с… этими.

Длинный звонок в дверь я проигнорировал и пошел раздеваться, в надежде, что за шумом воды, все эти звонки и суета улягутся сами собой.

Стоило мне стянуть с себя штаны, как дверь сорвало с петель, и на пороге очутилась уже знакомая мне «психичка».

— Девушка, вы настолько не привыкли слышать слово «Нет»? — Удивился я, разглядывая служительницу психологии и надеясь, что увидев меня голым, она хотя бы отвернется. — Вы не в моем вкусе.

«Психушка» открыла и закрыла рот, сделавшись очень похожей на рыбу, что совершенно не добавило ей ни шарма, ни блеска, ни дополнительных очков.

Тем паче, что рыбу я люблю только жаренную!

— Соизвольте надеть штаны, когда с Вами разговаривает старший по званию! — Рявкнула старший лейтенант медицинской службы, ожидая, что я ринусь исполнять приказ.

Ага, щаз-з-з-з!

— Являясь офицером, хотя и дружественной вам, армии, тем не менее, подчиняться вашим приказам не обязан. — Прищурился я и, подумав, добавил. — Да и не намерен. Тем более — сегодня. Дверь — за вашей спиной, соизвольте покинуть помещение, вызвать техников и оплатить ремонт!

Развернувшись к девушке спиной, прошагал к санузлу и закрыл за собой дверь, игнорируя все звуки, доносящиеся из-за моей спины.

«Серебряные осы», это одно из подразделений истребительной авиации. Далеко не элита, нет. Нам очень далеко до «Манчжурии» или «Иконостаса», вот там сидит элита элит, не скрою. Только их всего — по две сотни и погоды, в «собачьей свалке», они не сделают. Да и держат их, как пробку от всех дырок. Особо любимы эти эскадрильи всяческой спецурой и секретчиками.

На наш век спецопераций тоже хватает и подписками мы увешаны как новогодняя ёлка игрушками, а выговорами — как она же — мишурой, но зато и готовили нас не два года, а полтора, ну а мне так повезло вообще закончить учебку до войны, за полные четыре года.

Правда и летаем мы на «Иглах», а не на новомодных и мускулистых «Звездочках» — фиг их нам кто доверит, с их-то стоимостью и секретностью.

Наслаждаясь, горячим душем, купаясь в облаках горячего пара, вновь и вновь возвращался к минувшему бою. За пять суток бесполезного болтания на куске любимого авианосца, мы с Перчиком проиграли все отрезки нашего последнего боя не по одному разу. И все равно, точил меня червь сомнения, точил и точил. Уж больно просто все получалось. Словно некто, разыграв шахматную партию, пожертвовал 2000-ми пешек, чтобы убрать с поля десяток ферзей. Неравноценный размен, между прочим. Стоимость одного «глиссера», ну никак не меньше пары тысяч «Игл». Даже вместе с авианосцем.

Намылив голову, тихонько позвал Перчика.

— «Грузило» ушло?

— Болтается. — В голосе моего искина, пусть и звучавшего прямо у меня в мозгу, почудилась все нарастающая ярость.

— Гони ее. — Решил я. — Вызывай МП и сдавай с потрохами!

— Есть! — Бодро отрапортовал искин, и я добавил горяченькой водички, кутаясь в шубу белоснежного пара.

В ванне я провел добрых полчаса — на «Морской осе», с ее рейдерским статусом, такое просто не возможно.

Было…

Замотав бедра в небесно-голубое полотенце, вывалился в комнату, руками разгоняя пар, застилавший глаза и жалея, что баня на флоте не прижилась.

Обнаглевшая лейтенант сидела в моем кресле и изображала из себя великосветскую львицу.

— Перчик! Что ЭТО делает в моей комнате? — Брезгливо уставился я в голубые глаза «психушки». — Я сказал — гнать в три шеи!

— Не выйдет. — Страшный лейтенант довольно поерзала в кресле, устраиваясь удобнее. — Есть разговор, и я не уйду, пока…

— Отлично. — Широко улыбнулся и звонко хлопнул в ладоши.

Автоматика апартаментов, уже в первый час настроенная мною в стиле «Ос», мгновенно отреагировала на сигнал захвата помещения и отработала по захватчику, сидящему в кресле, транквилизатором и густой струей пены, плотно залепившей мою незваную собеседницу в тугой кокон.

Старшему лейтенанту повезло — будь у нее оружие, могло прилететь ей не из транка, а из станнера или вообще — крупного калибра.

А так — нехай спит.

До завтра ее не хватятся, а завтра — будет завтра.

Глядишь, и прибудет в эту систему земной прокурор и увезет меня, от этих союзничков, подалее!

Переодевшись в чистую форму — пришлось перевешивать знаки отличия — я оттолкал матовый кокон в соседнюю комнату и заперев ее, а для верности — подперев дверь другим креслом, отправился гулять по базе, оставив входную дверь выломанной. Воровать у меня, кроме Перчика — нечего. Все мои вещи, остались на «Осе».