– ЎInodoro! – поддакнул Эмилио.
– Довольно обзывательств, – продолжил я. – Давайте не будем тянуть резину. Вы все здесь, потому что у меня есть на вас компромат.
Они застонали и зафыркали, как стая жирных койотов.
– Я знаю, почему здесь я, догадываюсь, почему здесь Дуэйн, – сказала Вики. – Но остальные-то за что загремели? – Она бросила на Клэр зловещий взгляд.
– Это знаю только я и не узнает больше никто, если все будет по-моему, – ответил я.
– Чушь собачья! – выпалил Николас. – И вообще, это незаконно! Да ты знаешь, сколько у моей семьи адвокатов? Семь!
Остальные, кажется, были с ним солидарны.
–
Я не мог позволить им сорваться с крючка сейчас.
– Если кто-то хочет поделиться тем, что у меня на вас есть, – ради бога, можете идти, – великодушно сказал я. Все разом примолкли и стали переглядываться, надеясь, что кто-нибудь другой вызовется первым. К счастью для меня, гордость пересилила. – Я так и думал.
– Я опаздываю на репетицию «Хелло, Долли», – сказал Скотт. – Чего тебе от нас надо?
– Как вы знаете, я открываю литературный журнал. – Я перешел к делу.
– И ты хочешь, чтобы мы его покупали? – насмешливо спросила Клэр. Меня это взбесило. Она всерьез решила, что я все это устроил, просто чтобы что-то им всучить? Это она идиотка, что спит с тренером, а не я!
– Нет, Клэр, – сказал я. – Вы бы в жизни не заинтересовались достойным журналом, не говоря уже о том, чтобы его купить. А вот ваши друзья и родственники – да. Почему? Потому что в нем будете вы. От каждого из вас мне нужно по литературному произведению.
Карты на стол. Они хором застонали, как плаксивые сучки. Впрочем, они такие и есть.
– Так вот зачем все это? – Дуэйн расхохотался.
– Бред какой-то, – сказала Вики.
– ЎTu aliento huele a animales de la granja! – завопил Эмилио.
– Погоди, я-то даже не ученик, – возразил Колин с последнего ряда.
– Это потому, что от тебя мне нужно кое-что еще, – ответил я и ткнул пальцем в Клэр. – И от тебя. Мне нужны работы от каждого футболиста и каждой болельщицы.
Все в один голос принялись возмущаться, будто я – какой-то там слетевший с катушек тиран. Хотя, если по справедливости, – так и есть.
– Ты не заставишь ни меня, ни команду поддержки, ни кого-то еще что-то делать! – пискнула Клэр. Она вся напряглась, как струна и, казалось, вот- вот лопнет. – В твоем дурацком клубе не просто так нет никого, кроме тебя и этого твоего «Сокровища», что в углу сидит, – да тебя же все ненавидят! Можешь сколько хочешь всем рассказывать, что у тебя там на нас есть, никто все равно не поверит, понял?!
Остальные поддержали ее одобрительными возгласами. Скотт даже поаплодировал. Реми покивала, будто под хип-хоп. Мелери оглядывалась в поисках «Сокровища».
Я терял позиции. Именно этого я и опасался. Они возмущались все громче и громче, а я колебался все сильнее. Сбывался мой худший страх: они поняли, что их больше и мне с ними не справиться.
Я ощутил, как у меня на лбу выступает пот. Они качали головами, закатывали глаза, сердились, что вечер пятницы пропадает зря. Кто-то уже собрался уходить… и тут я сорвался.
Меня захлестнула волна адреналина, и я уже не был слабым, беспомощным Карсоном Филлипсом. Не знаю, кем я стал.
– Сидеть! – гаркнул я так резко, что напугал их. Ничего лучше, чем подчиниться, они не придумали. О да, мой выход. Годами я терпел все дерьмо, которым эти люди меня обмазывали, но уж теперь-то они у меня попляшут. – Столько долгих лет ты измывалась надо мной, Клэр! – заорал я во все горло. До сих пор не понимаю, откуда взялись все эти слова. – Столько лет вы все пинками загоняли меня на дно общества! Ну так с меня хватит! Думаете, они мне не поверят? А я их заставлю! Да люди в этой школе только и ждут подходящего повода на вас ополчиться!
Все вытаращили глаза до размеров яичек кита.
– Ясное дело, все меня ненавидят, – продолжал я. – Но только потому, что у меня одного в этом городе IQ больше размера обуви, и я не стесняюсь напоминать об этом людям! Так что давай, солнышко, играй со мной в свои интриги, но я себя больше запугивать не позволю! Терять мне уже нечего, а добиться нужно очень многого, и на этот раз никто из вас меня не остановит!
Все они побледнели, как смерть. Как первый ряд Республиканской народной конвенции. Теперь они мои, наконец-то мои! Но я продолжал. Подскочив к столу, я схватил первую стопку бумаг, которая подвернулась под руку.
– Примеры нужны? Вот вам примеры! – Я начал швыряться в них бумагой. – Стихи, рассказы, эссе, сценарии, романы, что угодно! Пишите что захотите, только чтобы это было своими словами и как можно быстрее дошло до меня! Рассказывайте о том, как меня ненавидите! Расписывайте в красках, как сильно хотите меня убить! Все ясно? А ТЕПЕРЬ ПОШЛИ ВОН ИЗ МОЕГО КЛАССА!
