Метель была столь плотной, что не удавалось разглядеть даже капот. Ян чувствовал, что тяжелая машина продолжает двигаться и ее разворачивает. Все происходящее напоминало замедленную съемку про жевательную резинку. Он отпустил тормоз, перевел селектор вперед, осторожно добавил обороты, затем попытался выправить рулем направление. Ощущение разворота пропало. Он снова немного притормозил, Hummer продолжал медленно ползти навстречу судьбе в неизвестность.

– Ты крутил руль, значит, что-то видел? – донеслось с заднего сиденья.

– Нет, просто машину стало разворачивать.

– Всеобъемлющее разъяснение, – прокомментировали сзади.

– Теперь мы все же остановились? – спросил Марк.

– Спидометр работает. Скорость как у пешехода.

– Тот пикап, похоже, занесло сильнее…

После этих слов Hummer передом рухнул вниз, но полет завершился столь быстро, что пассажиры даже не успели сориентироваться. Высота ступени оказалась сантиметров десять, сущая ерунда для вездехода. Следом с уступа съехал задний мост. Метель расступилась. Ян успел заметить в зеркало, как снежный клубящийся выброс втягивается в контур автомобиля. Контур быстро поблек на свету.

– Печку убавь, – хором потребовали пассажиры.

Термометр показывал плюс двадцать три.

– Тулупы снимите и нормально будет! Кстати, надо доесть завтрак, а то испортится!

– И тебя не интересует устройство пены? Не беспокоят судьбы мира?! – высокопарно начал Марк.

– Я есть хочу. Вообще меня очень беспокоит сумка Линкс, причем причин две – жара и более опасная напасть!

– Я что, я ничего. Я только спас часть пирога, немного уменьшил потери.

– В кого уродилась напасть, даже спрашивать не стоит.

– Девушка старалась, нужно уважить, – тоном, не терпящим возражения, произнес Ян, переводя селектор в нейтральное положение и для верности, вытянув ручной тормоз.

– Ага, – поддакнули сзади, шурша пакетом и напевая, – тебя мы снова узнаем, наставник юности беспечной и ненавистник женской красоты, учитель мой заречный.

Еда была выложена на салфетку, расстеленную прямо на кожухе чудо печки посредине автомобиля. Троица перестала выяснять отношения и, наконец, осмотрелась. Hummer стоял на бесконечном песчаном пляже. Слева, метрах в пятидесяти лениво плескалось море, справа дюны перемежались низкорослыми соснами, и если б не рассеянный свет без теней, место могло сойти за Землю. Береговая линия простиралась до горизонта в обе стороны.

Ян открыл дверь. Чистый, чудесный морской воздух заполнил салон.

– Кура с черносливом, конечно, холодная, но мне кажется греть если только на двигателе, – доложил Пуфф.

Ян на мгновение прикрыл глаза.

– Согласен. Здесь просто перегретое марево, и если лишь поместить затравку, то как в концентрированном растворе начнет что-нибудь расти. Потому перекусим и в путь.

– Спасибо хозяйке и эконому. Хотя, ваш брак в сложившейся ситуации не лучший для меня вариант, кстати, почему «учитель мой заречный»?

– Да, случай тяжелый, дало осложнение на чувство юмора, – отметил Пуфф, смахивая крошки салфеткой прямо в дверь, – птичкам.

– Может, повторить курс? – Ян зевнул, любуясь морем, – для закрепления?

– В песке вывалять хотите, за что? – обиделся Марк.

– Было б за что, а заречный – для рифмы, вот. После еды валять нельзя, она обратно может попроситься…

– Двери, быстро! – неожиданно рявкнул Ян, почувствовав как приподнимается корма автомобиля, и осторожно дал передний ход. За время совместного странствия путешественники научились мгновенно реагировать на предостережение любого из них, а уж потом разбирались, что, собственно, произошло.

На месте, где стоял автомобиль, в песке образовался круглый прогиб, словно это был резиновый лист. В этом углублении лежали несколько странных камней, напоминавших чудовищно увеличенные…

– Крошки, – охнул Марк.