Мы молчали. Гипнотизировали спину ясновидца, пока он задумчиво пялился в окно на охотника.

Хаук сетью раскинул щупальца. Они, извиваясь, накрыли крыльцо, впились в купол защиты, подобно паразитам, высасывающим вместо крови кен. Ужасающее зрелище — наблюдать, как защитная пленка истощается, открывая охотнику путь в наше убежище.

Медлить нельзя ни секунды! Неужели Гарди не понимает?

Гарди будто и дела не было. Он вздохнул и со скорбным выражением лица отвернулся от стекла. Дождь прекратился, но небо все еще хмурилось, предвещая скорую грозу. Ветер остервенело стучал ветвями по крыше крыльца, будто был миньоном охотника. Ветер рвался внутрь вместе с ним.

— Гарди, нам пора!

Время таяло вместе с защитой. Минуты стекали липким потом по позвоночнику.

— Глупая затея, — проворчал ясновидец, ни к кому особо не обращаясь. — Шансы малы.

— Но они есть, — возразил Эрик, и мне послышалось в его голосе нетерпение. Он что, и правда, хочет выйти? Туда… к убийце? Все понимают, что выйти надо, но хотеть этого — безумие.

Впрочем, каждый из нас сейчас немного безумен.

— Хорошо, — наконец, согласился Гарди.

— Гектор?

— Со мной пойдут десять человек, — откликнулся старик. За последние несколько часов ясновидец сильно осунулся. Опустились привычно прямые плечи, под глазами пролегли желтые круги, а сами глаза потускнели — то ли от страха, то ли от осознания неизбежной будущности. Ясновидцы всегда знают больше. Возможно, не говорят, но я-то помню их жилы изнутри. Темные, изнурительные картинки, от которых не скроешься. Осознание необратимости. Вечный страх. Смирение.

Шрамы на руках и животе Лидии — последствия этих картинок. Когда кена не хватает держать себя в руках, остается одно — желать смерти.

— Из скади, — кивнул Эрик. — Я, Роберт, Лариса, Дарья…

Имена всплывали пузырями на дождевой воде. Отпечатывались вязью на воображаемых гробовых плитах, на которые не скупилась моя на удивление хорошая фантазия.

Защитницы и воины, которым предстояло выйти на улицу, собиралась у окна справа от двери. Я думала, Эрик будет против моего участия, и уже готовилась выбивать себе право на подвиг, но он назвал мое имя, даже не взглянув в мою сторону.

И вот я стою среди друзей, они ободрительно похлопывают меня по плечу, а мир вертится вокруг удивительным калейдоскопом событий, которым не суждено произойти. Скорее всего, я никогда больше не буду в кругу людей, которые сейчас поддерживают меня. Скорее всего, некоторые из них погибнут. От осознания этого горько, но отчего-то спокойно. Будто так все и должно быть. Смерть — неотделимая часть жизни, рано или поздно все мы умрем.

Влад глухо отсчитал свои имена, и они камешками высыпались на пол. Сильнейшие воины — защитниц в атли почти не осталось, и он не мог позволить себе рисковать всем. В конце концов, кто-то выживет. Вернется. И если удастся убить Хаука, эти люди продолжат историю племени.

Ира, Глеб, Игорь и воительница, имени которой я не знала, подошли к нам.

— Альфред, если не вернемся, ты знаешь, что делать.

Молчаливый жрец кивнул. Если Влад погибнет сегодня, ему предстоит возглавить племя на период, пока Дима не будет готов. Филипп поморщился, и я подумала, какая ирония судьбы: он был чистокровным атли, и всегда хотел править этим племенем. А Влад доверил своих людей человеку, в котором текла чужая кровь. Наверное, это своеобразное возмездие — нечего портить карму.

— Я пойду, — решительно вмешался Мирослав. — Со мной Кристина, Света и Карина — лучшие защитницы альва. И десять воинов.

— Нет, — покачал головой Эрик. — Ты должен остаться. В случае провала кто-то должен вывести людей из дома и попытаться спрятать. Хотя бы детей. Ты и Дэн нужны мне здесь.

— Ты знаешь, я должен выйти туда, — тихо сказал Алекс Край, и все замолчали.

Предсказание Гарди мрачным призраком зависло над головами. Никому из нас, кроме Алекса, Первый не пророчил смерть.

— Нет, ты не пойдешь.

Мирослав побледнел и выглядел испуганным. Все боялись, но, честно признаться, впервые я видела на лице вождя альва такой страх.

— Пойду, — мягко настоял Алекс и шагнул к нам. — От судьбы не уйдешь, от пророчеств тоже. В моем бывшем племени была пророчица — никогда не ошибалась, чертовка. А когда пришел охотник, осталась его задержать, пока остальные бежали. Тогда она сказала, что иногда предсказания даются не для того, чтобы избежать участи, а для того, чтобы поиметь с нее больше профита.

— Профит — оставить альва без жреца?!

— Профит — оставить альва жизнь, — беззаботно улыбнулся Алекс. — Давай спасем их на этот раз.

Мирослав вздохнул, прикрыл глаза, а затем шагнул к нам, крепко пожал руку Алексу, обнял его и… отступил.

А я стояла и не могла отвести взгляд от этого человека. Он улыбался, шутил, зная, что, если выйдет, не вернется. Так почему я не могу так? Почему путаюсь в собственных рефлексиях, как в липкой паутине, жалею себя? Рано или поздно это случится с каждым.