разгуляться уже негде. Совершенно голая спина, причем даже распущенными волосами Алиса скрыть ее не дала. Сама соорудила высокую прическу, оголяя шею и злосчастную спину, по которой то и дело пробегал холодок.

– Вот так – отлично, – Алиса отошла, склонила голову, пробегая взглядом по силуэту сверху вниз и обратно. – Он истечет слюной, Сашка… То есть прости, ты достойно представишь отца.

– Язва, – Саша огрызнулась для виду, но сама не смогла сдержать улыбки. Да, ему понравится.

– Как вернешься – позвони, я ложиться все равно не буду. Хочу знать, чем все закончится.

– Хорошо, – обняв на прощание подругу, Саша помчала вниз по лестнице. Сердце полнилось предчувствием чего-то важного и тревогой.

Машина подкатила к парковке у конференц холла, Эдуард Александрович повернулся, подбадривающе улыбаясь напряженной Саше.

– Все будет хорошо, милая.

– Я знаю, – скрывая волнение, девушка улыбнулась в ответ.

Еще минута, и вот, она под руку с другом отца уже входит в помещение, прямо с плеч кто-то снимает ее теплую накидку, по спине проходит холодок. Они немного опоздали, из-за чего Саша разнервничалась еще больше – опоздавшим всегда уделяется слишком много внимания. Молчаливый метрдотель указал на дверь в соседнюю комнату, предлагая войти.

Двери отворились, открывая взгляду большой зал с высокими потолками, столами у стен, ломящимися под весом всевозможных яств, и людьми, человек сто, не меньше.

Мужчины в костюмах, у каждого на шее бабочка или уж на худой конец галстук, женщины в платьях, создающих необычайную пестроту картины, то тут, то там сверкают вспышки фотокамер. Саша как-то не подумала об этом раньше, но ведь это не просто ужин, прием, вечер. Сегодня именно тут сосредотачивается центр жизни столицы.

Вокруг мелькали знакомые и незнакомые лица, кто-то кивал, кто-то махал, кто-то подходил. Не к ней, к Эдуарду, а тот уже представлял Александру Титову. И вот в этот момент люди реагировали по-разному, кто-то выдавал понимающее:

– Оууу, – а потом смотрел чуть с жалостью.

Кто-то приносил свои соболезнования, кто-то сетовал на то, что она так выросла… Будто они знали ее ребенком, но все эти реакции Саша отмечала вполуха, вполглаза, она блуждала взглядом по помещению, разыскивая одного единственного человека…

– А вот сейчас к нам идет заместитель мэра, слишком молодой, конечно, но очень толковый парень, – Эдуард наставлял Сашу прежде, чем представить кому-то новому. Она же особо не вслушивалась. Рассеяно кивала, улыбалась подошедшему, а потом продолжала скользить взглядом по снующим вокруг людям. Где же он? Где?

– Очень приятно… – заместитель говорил что-то еще, но Саша не слушала, просто натянула на лицо улыбку и кивала в такт.

– Взаимно, – она уже, кажется, по сто раз заглянула в лица находящимся в помещение мужчинам, так и не встретив того, кого судорожно искала.

– Я надеюсь на тесное сотрудничество… – и снова какая-то длинная тирада.

– Я тоже.

– Кстати, я хотел уточнить… – кажется, Эдуард решил взять беседу на себя, заметив, что Саша сейчас совсем не склонна разговаривать. Ее руку перестали трясти, а внимание теперь целиком и полностью было уделено Ковальскому.

Почему-то, с каждой минутой, девушка начинала нервничать все больше. Это странно… Очень странно, человек, организовавший все тут, ведь не может сам не появиться? Да и будь это так, неужели вокруг бы не обсуждали подобное поведение? Он здесь, вот только где?

Еще один взгляд поверх пестрой толпы, в попытке различить хотя бы спину, плечо, профиль Самарского, и упорство дало свои плоды, постепенно ускорявшее темп сердце юркнуло в пятки.

Он тут, цел и невредим, а еще необычайно счастлив. По крайней мере, судя по тому, как он улыбается, сомневаться не приходится. Яру очень хорошо во фраке, приталенный крой придает ему еще большей грации, строгости, чем обычно, белоснежная рубашка оттенена темной синевой костюма, Саша даже успела отметить блеск начищенных туфель, но вернуть на место сердце это не помогло.

Он улыбался. Улыбался той, которую Саша боялась, к которой ревновала, которую предпочла бы никогда в своей жизни не видеть, и перед которой была ужасно виновата. Лицо, увиденное когда-то в телефоне Самарского, четко отпечаталось в памяти девушки, а теперь картинка ожила.

Ярослав наклонился к стоящей полуоборотом Снежане, шепнул что-то на ухо, и вот уже она заливается смехом, а он, довольный собой, улыбается в ответ.

– Что-то случилось? – Саша даже не заметила, что они снова остались с Эдуардом одни, не услышала обращенной к ней фразы, да и на вопрос бы не ответила, если б не почувствовала, как на плечо опускается чья-то рука. Вздрогнув, девушка резко развернулась.

– Нет, просто, я, наверное, пойду, возьму что-то выпить, – не дожидаясь ответа, она подхватила подол платья, направляясь к одному из столов. Дура. Какая же она все-таки дура! Зачем он позвал ее сюда? «Ты идешь, это не обсуждается…» Для этого? Чтоб показать, какая роль отведена ей в жизни великого диктатора? Дура, в жизни Самарского твой уровень – перепихон в лифте, не обязывающий его ни к чему… Сильнее сжав кулаки, Саша ускорила