Он еще раз бросил взгляд на лампочки компьютера, прежде чем ввести ее, – и только тут понял, что ему продиктовали новый набор данных.

– Повтори! – попросил он.

Келли повторил. Макс прогнал числа через свой мозг и обнаружил, что они для него ровно ничего не значат. Интересно, откуда взялась эта последняя коррекция? Законны ли были методы, использованные им при исследовании аномалии? Да и можно ли вообще назвать это исследованием? Действительно ли именно так делает разведывательный корабль, чтобы вернуться? Как они могли надеяться, что человек…

– Капитан! – резко сказал Келли. Макс помотал головой и сел.

– Простите. Давай следующую.

С паническим чувством он просмотрел в уме числа и попытался программировать. Он понял наконец, что это такое – потерять уверенность в себе тогда, когда критический момент приближается со скоростью света.

Он сказал себе, что должен оставить эту попытку, проскочить мимо заданной точки на скорости меньше световой, потратить недели на разворот и попробовать снова. Но он понимал, что, если он так сделает, нервы его не выдержат второй попытки.

И в этот тяжелый момент к нему пришло ощущение, что кто-то стоит за его спиной, положив руки ему на плечи. Стоит, успокаивает, утешает его. И он начал диктовать числа Коваку – ясно и четко.

Через двадцать минут Макс все еще продолжал диктовать их с безупречной точностью автомата. Он принял еще один набор данных, обработал его и передал Коваку, не сводя глаз с таймера. Он ввел коррекцию, совсем крошечную, и скомандовал:

– Внимание!

Джонс нажал кнопку, позволявшую хронометру произвести последний толчок в нужный, с точностью до микросекунды, момент. И только тогда он оглянулся, но за спиной его было пусто.

– Вон там Джип! – услышал он восторженный голос Келли. – А вон там – Гадкий Утенок!

Их опять окружало небо Ню Пегаса и Альциона.

Пятью минутами позднее Келли с Максом пили холодный кофе и подчищали остатки из тарелки с бутербродами. Тем временем Ногучи и Смит проводили стандартные послепереходные наблюдения, а Ковак с Ланди, которым надо было стоять следующую вахту, спустились вниз немного отдохнуть. Макс снова взглянул на купол.

– Так что, выходит, мы сумели? Вот уж никак не думал.

– Вы это серьезно, капитан? Лично у меня с того момента, как вы приняли командование, не было никаких сомнений.

– Слава богу, что вы не знали, как я себя чувствовал.

Келли пропустил его слова мимо ушей.

– А вы знаете, сэр, когда вы программируете, ваш голос поразительно похож на голос доктора Хендрикса.

Макс пристально посмотрел на него.

– У меня был очень плохой момент, – медленно произнес он. – Совсем незадолго до скачка.

– Да, сэр. Знаю.

– А потом – понимаешь, это было просто такое ощущение. Я же не верю в привидения. Только мне показалось, что доктор стоит у меня за спиной, как он это делал когда-то, и проверяет меня. И тогда все пошло хорошо.

Келли кивнул.

– Да. Он был здесь. Я был уверен, что он придет.

– Как? Что ты хочешь сказать? – Но Келли не ответил, вместо этого он блаженно улыбнулся и начал просматривать пластинки, снятые после перехода, сравнивая их с эталонными, вынутыми из сейфа, – первая возможность такой операции с того момента, как корабль заблудился.

– Думаю, – сказал Макс, когда Келли покончил со своим занятием, – что нам бы лучше прикинуть орбиту к Ню Пегаса, прежде чем отправиться на боковую. – Он широко зевнул. – Господи, да я совсем помираю.

– К Ню Пегаса, сэр? – спросил Келли.

– Не можем же мы с такого расстояния прицеливаться прямо в Альцион. Что ты имеешь в виду?

– Ничего, сэр.

– Говори.

– Понимаете, сэр, я все время считал, что мы теперь займем позицию для перехода на Новую Землю. Но если капитан хочет так…

Макс постучал пальцами по сейфу с картами. Он собирался проложить курс к простой, видимой глазом цели, откуда они и ушли недавно, чтобы там, на Альционе, ждать себе в смену компетентного специалиста. Ему и в голову не могло прийти, что кто-нибудь полагает, что, совершив невозможное, он займется иным.

– Вы ожидали, что я проведу корабль до конца? Без таблиц и без помощи?

– Я ничего не имел в виду, капитан. Это было просто бессознательное предположение.