– Слушай, так этого типа вообще нельзя убить? – спросил Ревунов. – Он что, бессмертный в квадрате?

– Вроде того, – ухмыльнулась Джулия. – Если, к примеру, отрубить Проку руки, хотя бы одну, то шанс справиться с ним есть. Или попасть прямо в сердце, чтобы не успел ничего сделать.

– Чего ж не попала? Мазанула, да?

Джулия не удостоила парня ответом.

– А у тебя какие таланты? – сообразила спросить Лида.

Девушка невесело хмыкнула:

– У меня – базовый пакет. Ничего такого, что можно противопоставить этому громиле.

– Эх, недоработка, – снова поддел ее Ревунов.

На этот раз глаза вечницы бешено сверкнули, и Лида на всякий случай приготовилась защищать своего неугомонного друга.

– Ты так на это смотришь, да? – прошипела та. – А если мне претило убивать себе подобных? Не обзаводилась талантами вообще, пока не появилась, – ехидный взгляд в Сашкину сторону, – альтернатива. А это безмозглое чудовище никого не щадило…

– Ладно, не переживай, зато ты ножи здорово кидаешь, – на этот раз счел нужным утешить ее Ревунов. – У тебя всего один был?

Вместо ответа Джулия быстрым движением задрала свитер, и Лида с приятным чувством разглядела в свете маленькой луны еще, как минимум, три кинжала за поясом ее джинсов. Видимо, к встрече с Калебом она все же готовилась.

– Ого, – завистливо вздохнул Ревунов, – не одолжишь один? На всякий пожарный случай.

– Это какой такой случай? Если крысу встретишь? Впрочем, бери, нам они больше не понадобятся. – Джулия, не глядя, выхватила один и швырнула так, что он звякнул о камень в миллиметре от ревуновского уха.

Утолив таким образом свое раздражение, вечница устроилась поудобней у каменной стены.

– Спасибо, – расплылся в улыбке Саша, жадно оглядывая кинжал. – А ты бываешь неплохой девчонкой, Джул. Особенно когда не охотишься на людей.

Та только зубами скрипнула, но Сашка уже продвигался на корточках вперед со словами:

– Пополз на разведку. Посмотрю, что там дальше с туннелем. Не ждать же, когда ваши друзья разнесут весь лабиринт.

Девушки остались одни, и Лида ощутила себя не в своей тарелке. Джулию она воспринимала как однозначного врага, безжалостную убийцу. Но не могла забыть, как та кинулась закрывать ее своим телом от громилы Прока. Все это как-то не укладывалось в голове.

– Чего уставилась? – холодно спросила Джулия. – Есть вопросы – спрашивай, таращиться нечего.

– Есть. Ты очень любишь его, правда?

– Кого? – от неожиданности тонко пискнула девушка.

– Креона.

– Одно лишнее слово в вопросе, – после паузы проговорила Джулия. – Просто люблю. Надеюсь, я не раню твои дочерние чувства?

– Нельзя ранить то, чего не существует. Но, Джулия, он же настоящее чудовище!

«Дура, кому я это говорю? Другому чудовищу?»

– Это тебе так кажется, потому что ты еще ребенок, – без капли злости отозвалась та. – Повзрослеешь – поймешь.

– Это на сколько же нужно повзрослеть, интересно?

Молчание.

– Слушай, а это правда, что он собирался отправить тебя в лабиринт на очередной марафон?

На ответ Лида особо не надеялась, но он прозвучал.

– Если и собирался, то что? – с напором произнесла вечница. – Я совершила несколько серьезных промахов. А у Хозяина нет любимчиков, он от всех требует в равной степени. Ты не понимаешь, что это такое – взрослые вечники. Нас не так-то просто призвать к порядку. Нужна огромная воля, чтобы создать из нас команду.

– Джулия, опомнись! Только маньяк может посылать своих ближних на верную смерть. И еще заставлять других смотреть, как гибнут их друзья.

– Хозяин никого не заставляет! И, знаешь, все справедливо: нам много дано, с нас много и спрашивается. В том числе готовность пожертвовать собой!

– Ради чего жертвовать-то?

Джулия одарила ее взбешенным взглядом и прошипела:

– A y тебя вон крестик на шее висит. Почему же ты не злишься на своего бога, который дает смертным так мало, меньше ста лет, и еще норовит оттяпать часть жизни или отравить ее болезнями? Почему не спрашиваешь, за что?

Лида просто дар речи утратила от подобной логики, тяжело задышала и вытаращилась на Джулию.