Девушка вздохнула и протянула руку, но Лавьер улыбнулся. Набрал в рот золотистый напиток и притянул девушку к себе, прижался к губам. Оникс изумленно открыла глаза. Вино щипало и пузырилось, отзывалось внутри тела теплой волной. Мужчина поил ее из своего рта, снова набирал вино и вновь прижимался к ее губам, так что у его поцелуев был вкус игристых сладко-горьких пузырьков. Золотистые капли скатывались из губ на шею и грудь, и он опускал голову, слизывая их. Его пальцы двигались по телу девушки, пока не замерли между ног. А потом начали поглаживать, трогать, ласкать.

Подхватил на руки и отнес на кровать, разделся сам.

Оникс расширившимися глазами смотрела в потолок. Голова кружилась. Она никогда не пробовала вино, ни разу в жизни, и сейчас не понимала, что с ней творится. Сознание плыло, страхи отступали, а внутри рождалась легкость, словно золотистые пузырьки вынесли все лишнее, растворили своей радужной искристостью. Она смотрела в потолок, ощущая, как он трогает ее, но странно, сейчас это было почти не страшно, даже приятно.

– Ты такая невинная, – сказал он, – меня это возбуждает. Послушница с телом искусительницы… Хорошо, что у тебя не было никого до меня. Ты меня порадовала.

Он целовал ее все более жадно, настойчиво. Пальцы ласкали ее между ног, и неожиданно один проник внутрь. Девушка выгнулась… Странная волна удовольствия прошла по телу Оникс. Аид поднял голову, всматриваясь в ее глаза. Его ладонь начала двигаться, пальцы ласкали ее внутри.

– Скажи мне, что ты чувствуешь.

– Я не понимаю… – слегка заплетающимся языком сказала Оникс. Она правда не понимала, что с ней. Странная, неестественная легкость, смешанная с томлением и ожиданием, ей было приятно. Воспоминания исчезли. Боль ушла… Хорошо. Очень. Тело дрожало от его ласк, и хотелось большего…

– О, маленькая раяна совсем пьяна, – насмешливо сказал он.

Лавьер поднял пальцы, что только что ласкали девушку между ног, медленно облизал. Его тело требовало обладания, требовало взять ее прямо сейчас. Запах лори, освобожденный из плена его магии, был еще соблазнительнее. Аромат искушения… Он прижался к ней, потерся, подчиняясь своей похоти.

Аид с усмешкой подумал, что, кажется, еще утром он собирался «подождать».

– У тебя болит там? – хрипло спросил он.

Оникс неуверенно покачала головой. О чем он ее спрашивает?

Ран Лавьер хотел грубого и жесткого обладания, хотел держать ее за волосы и врываться в ее тело, хотел брать так, чтобы она стонала и извивалась под ним. Но не хотел делать ей больно, и это удивляло его. Он прислонился к спинке кровати, подхватил ее под ягодицы и медленно опустил на свой возбужденный член.

– Оникс, тебе больно?

Оникс выгнулась, забилась, застонала. Больно не было.

Он снова захватил ее губы, посасывая язык, чтобы сдержать собственный стон. Задвигался сильнее, желая вбиться в нее на всю глубину.

– Моя, – прошептал он. – Ты моя, Оникс… скажи, что ты моя!

Он оттянул за волосы ее голову, всматриваясь в синие глаза.

– Скажи, что ты моя, – прорычал он, – скажи мне это!

– Твоя, – прошептала девушка. – Я – твоя, Ран…

Он медленно улыбнулся, глаза стали совсем звериными, хищными. Нежность исчезла. Он держал ее за бедра, входя все сильнее, целуя ей шею и плечи.

– Запомни это, Оникс! – со странной злостью сказал он. – Запомни. Ты моя… только моя. Я убью любого, кто к тебе приблизится… Убью… И убью тебя, если ты посмотришь на кого-нибудь… Ты моя.

Его пальцы ласкали ее, пока он двигался, снова и снова врываясь в ее тело, не в силах остановиться. Да он и не хотел уже останавливаться.

Ужинали они в комнате, аид кормил Оникс с рук, не позволив ей одеться.

– Мне так неудобно, – мрачно сказала она.

Опьянение прошло, и голова была тяжелой, тело болело. Оникс хмурилась, не в силах выдавить из себя улыбку, как он хотел. Ее накрыло странной волной равнодушия ко всему. Хотелось просто уснуть и спать, не просыпаться больше никогда.

Аид поднес к ее рту кусочек сладкого фрукта.

– Зато мне удобно, – отозвался он.

Оникс с ненавистью посмотрела в его глаза. Внутри поднялась отчаянная злость.

– Отпусти, не хочу, – сказала она, вырываясь.

Он положил фрукт на стол и, как ни странно, отпустил. После долгих игр с раяной он чувствовал себя слишком довольным, так что разжал руки, забавляясь ее злостью.

Оникс торопливо закуталась в покрывало, и аид рассмеялся. Сам он сидел, раскинувшись в кресле и не стесняя себя одеждой.

– Что за лицемерие, Оникс? – усмехнулся он. – Думаешь, я еще чего-то не видел? Даже не знаю, поискать, что ли?

Девушка отошла в дальний угол, подальше от аида.