видят его таким же, как и они, напитаются уверенностью. Если может он, то должны суметь и они.

Колья частокола простые, неошкуренные, потому темные, в ночи можно сперва натолкнуться, потом лишь разобрать, обо что ободрал лоб.

Присел с этой стороны, вслушиваясь и внюхиваясь, быстренько прикинул, где что находится, выждал еще, пока луна целиком уйдет за темную тучу, и одним прыжком перемахнул через частокол.

На башенку вплотную с домом он взбежал быстрее кота, убегающего на дерево от злых собак. На верхней площадке в широкой чаше с маслом горит огонек, дозорный спокойно спит в уголке, даже жалко будить. Ютланд прерывать сон не стал, просто ударил топором в лоб, а чашу опрокинул на пол.

Огонь начал растекаться очень медленно, что и хорошо, можно успеть захватить всю эту деревенскую крепость, пока башня заполыхает вся.

Сбежав вниз, отыскал у ворот еще такого же доблестного стража, бесстыдно спит сидя, опершись на рукоять топора и перекосив харю.

Одним ударом сломав ему шею, он выдернул из петель длинный деревянный засов и, зашвырнув в темноту, распахнул ворота.

Со стороны леса пахнуло зеленью, чуткий нос уловил и запахи давно немытых тел селян, затаившихся за деревьями. Не останавливаясь, он ринулся к самому дому-крепости.

Рядом с крыльцом земля понижается, ступеньки ведут к двери в подвал, слишком добротной и окованной металлическими полосами, чтобы так уж хранить домашние соленья.

Сбежал вниз, там задержал дыхание, готовясь вышибить дверь, но в последний момент заставил себя остановиться. Нельзя позволять себе вот так, а то потом с кровавой пеленой в глазах будет убивать, не разбирая своих и чужих, потому что свои вообще-то не очень-то свои.

Дверь чуть скрипнула, когда он, напрягая мышцы, осторожно снял с петель, заодно приподняв и бревно сверху. Оставив ее вот так, повернутой поперек, осторожно сбежал вниз.

Так и есть, подвал превращен в подземную тюрьму то ли для мятежников, то ли здесь те, кто вовремя не заплатил налоги.

Коридор короткий, дальше решетка с одной стороны, решетка с другой, а за ними от стены до стены на полу сгрудились в страхе мужчины в достаточно тесных комнатах.

Вдали послышались шаги, Ютланд прижался к стене. Сверху по ступенькам спустился стражник, на ходу дожевывает яблоко, кинжал на поясе, короткий меч свисает на перевязи слева, доспехи из старой потертой кожи, сам тоже выглядит потертым и побитым жизнью.

Неподвижного незнакомца заметил, когда почти прошел мимо, охнул в недоумении, но кулак коротко и сильно ударил ему в лоб. Хрустнули кости, тело бессильно и уже бездумно осело на пол.

Ютланд переступил через труп, прошел дальше, из-за решеток увидели, но смотрят тупо, ничего не понимая, даже не переговариваются, а только смотрят и смотрят.

Вздохнув, он потрогал решетку, рванул на себя. Металлические прутья заскрипели, изогнулись и нехотя выползли из нор в каменном полу.

Аккуратно прислонил решетку к стене, чтобы слишком рано не привлекла внимание остальных стражей металлическим лязгом, буркнул с отвращением:

– Возьмите оружие стражников. Там, в коридоре. И берите власть в свои руки.

Один спросил тупо:

– Власть?.. Как?

– Просто убивайте, – отрезал Ютланд. – Это и есть власть.

Не дожидаясь ответа, сорвал решетку, перекрывающую вход в другую камеру, так же аккуратно приставил к стене рядом с первой. Заключенные смотрели во все глаза, а он повернулся и пошел обратно по коридору к каменной лестнице наверх.

По ступенькам поднимался медленно и без лихости. Быть героем, как говорил дядя Рокош, не обязательно быть безрассудным дураком.

Судя по далекому топоту за спиной, заключенные могли бы давно догнать, но, как стадо овец, сгрудились в кучу и двигаются на дистанции, не сводя с его спины испуганных взглядов.

На выходе из подвала увидел, как на вершинке сторожевой башенки разгорается огонь, уже ползет красными как кровь язычками по столбикам на деревянную крышу, но в доме пока никто не поднял шум.

Он торопливо взбежал на крыльцо, по ту сторону двери грубые мужские голоса, веселые и уверенные, донесся даже стук пивных кружек по столу. Похоже, в сенях этой крепости Беркулас устроил караульное помещение, что не так уж плохо…

Быстро прикинув, чего ждать, пинком выбил дверь, влетел следом и, пока там вскакивали и хватались за оружие, смял двух ближайших, рывком подхватил тяжелый дубовый стол на шестерых и, орудуя им, как женщина веником, бил всех, кто еще держался на ногах.

Через несколько мгновений, когда все оказались на полу, он отбросил стол, в проем выбитой двери робко заглянули спасенные из подвала.

Он велел брезгливо:

– Соберите все оружие!.. Хотя бы с виду будете… мужчинами.

Не дожидаясь ответа, двинулся через прихожую, дверь напротив не заперта, оттуда короткий и хорошо освещенный коридор ведет во внутренние