– Ты тоже.

– Однако отметины от верёвки на твоей шее нет. Пластическая хирургия?

– О, ну ты же не поверил той ерунде, что состряпали соратники по гроту? Типа я после твоего распятия вернулся, подбросил деньги обратно первосвященнику в храм, а далее, терзаемый угрызениями совести, повесился, предварительно сняв верёвку с дохлого осла? Не знаю, кто это придумал – Иоанн, Пётр или Матфей, но беру тебя в свидетели, им бы бульварные романы сочинять. Куча несостыковок.

– Так что же с тобой приключилось?

– Я дальновиден. Тебя осудили на казнь, я забрал серебро и скрылся: уехал совсем далеко, в Ливию – тот же климат, хорошее море. До меня доходили неясные слухи – твои последователи обыскивали мой дом в Иерусалиме, но я не дурак… Я прожил долго, Иешуа. Не знаю, где сейчас нахожусь – во временной яме, небытие или в аду, – но я видел всё происходящее на Земле. Ты и тогда был глуп, когда полез на крест умирать за этих существ. Теперь-то понимаешь: твой поступок идиотская ошибка?

– Нет, Искариот.

– Какое дивное упрямство, Иешуа. Ты в курсе, что пятьдесят два процента запросов в новый храм человечества, называемый рыбацкой снастью, это лицезрение совокуплений голых блудниц? Воровство и вовсе превратилось в культ. Посмотри на страну снегов. Тут не удивляются тому, что главный министр тетрарха ворует, – всех лишь изумляет, а почему так мало, при подобной-то должности? В наше время быть бедняком означало быть честным. Сейчас общество относится к бедным как к недоумкам. Если нет айфона – так ты неудачник вдвойне. Люди залезают в долги к ростовщикам, стараясь быть не хуже друзей, чтобы из кожи вон вырваться, но купить нечто с яблоком на обложке. Иешуа, ты наверняка принёс им очередное Писание? Опоздал, брат мой. Их новое Евангелие – мануал по использованию айфона.

– (С интересом.) Айфонгелие?

– Можно и так сказать. Иешуа, давай будем хоть наедине откровенны – ты проиграл. Оглянись. Они любят самое главное, против чего ты так отчаянно боролся, из-за чего вызвал ненависть первосвященников и за что я тебя сдал – БАБЛО. Денарии, тетрадрахмы, дукаты, доллары, рубли – по барабану. Всё остальное тлен. Даже у твоих жрецов твёрдая цена на любые услуги. Ты этого от них хотел, Иешуа? Ответь мне прямо сейчас, честно – ведь именно этого ты и хотел?

(Короткая усмешка.)

– Искариот, ты со своими декларациями такой правильный… Знаешь, была в сороковые годы прошлого века от Рождества моего определённая должность в легионах страны снегов – политрук. Проверял он сознательность легионеров, верность Сенату и императору на предмет нетерпимости к чужой идеологии. Вот у тебя весьма схожие с политруковскими разоблачительные декларации – ах, они такие, ах, мерзавцы, ах, все за денарии мать родную продадут. Не скрою, я действительно не очень доволен положением вещей. Правда, и я сам не скажу, какой представлял себе Землю спустя две тысячи лет. Но однозначно иной. Прибываю и вижу, что ни на грамм изменений. В Иудее до сих пор полыхает война. По-прежнему процветает Римская империя, пусть уже за океаном и с другим названием, зато ненавидимая всеми племенами. Фарисеи обманывают бедняков, а те готовы разорвать любого за медную монету. Но этот срок – ерунда. Время ещё есть.

(Тон меняется на более злобный.)

– Этот полный самолюбия подход мне в тебе никогда не нравился. Конечно, народы плохие, а ты сам нет. Уничтожать одну за другой земные цивилизации в надежде наконец-то вывести идеал, особую породу людей с бархатистой кожей, глазами газели, послушных и ласковых! Какой ты творец человечества? Ты заводчик собак, Иешуа. Показушно позиционируешь себя как отец, но разве так ведут себя со своими детьми, разве стирают чад в порошок при малейшем проявлении непослушания? Насколько мы видим, дети отбились от рук, и ты снова перед выбором: что же наконец с ними сделать? Каков вариант на этот раз, Иешуа? Удиви меня. Привычный астероид, испытанные огонь с серой или новый вкус сезона – вирусная эпидемия? Убивай, наслаждайся. Ты же Господь, не так ли?

– Искариот, ты удивительно милый. Наверное, очень трудно было не сдать меня римлянам по первому же свистку. Ты явно видел себя мессией, а меня – в могиле.

– Я верил в тебя. Клянусь семьёй, как никто другой. Но твой путь вне моего понимания. Ты должен был показать свою мощь. Уничтожить латинян. Сжечь фарисеев. Разорвать в клочья первосвященников. Не оставить от поганого Иерусалима камня на камне. А ты чего? Просто погиб. Как фигу из туники показал.

– Искариот, ты меня ни с кем не перепутал? Ощущение, что ты пересмотрел самодвижущихся картин из далёкой заокеанской земли, где есть понятие «супергерой» – мощный летающий легионер. Так вот, я им не являюсь. Наивно ждать от меня уничтожения твоих личных врагов. Я делаю то, что считаю нужным, и не особо завишу от чужого мнения. Извини, мне плевать, каких чудес ждали от меня и ты, и остальные на Земле обетованной. О да, жестокое разочарование: я должен был раскрошить Землю, но вместо этого взял и умер на кресте под солнцепёком. А тело исчезло, и ты век за веком, скрываясь в норе, как крыса, жевал себе мозг загадкой: я действительно настоящий бог или тебе это показалось?

– (С редким откровением.) Я ненавижу тебя, Иешуа.

– (С редким флегматизмом.) Не сказать, что ты меня впечатлил этой новостью.