сообщу…
Прежде чем он успел сказать: «к чему мы пришли», Халифа его перебил:
– Попробую что-нибудь еще для тебя сделать. Пусть район и удаленный, мне не верится, что можно эксплуатировать шахту так, чтобы об этом никто не знал. Кто-нибудь что-нибудь видел или слышал.
Бен-Рой заверил его, что он и так сделал более чем достаточно. Но Халифа настаивал, и израильтянин подумал: «С какой стати я отнекиваюсь? Если он хочет помочь, кто я такой, чтобы его отговаривать? Может, расследование поддержит его, как в свое время работа над делом Анны Шлегель поддержала меня». Ведь он и привлек-то Халифу главным образом, чтобы тот немного оправился от своей трагедии.
Они договорились держать связь, и египтянин разъединился.
Бен-Рой немного посидел, поворачиваясь на стуле, барабаня пальцами по столу и обдумывая услышанное. Затем поднялся и подошел к столу Зиски.
– Извини. Интересное развитие событий в Египте. Что у тебя?
– Мой водитель объявился. Вернулся, – ответил помощник.
Мысли Бен-Роя были все еще наполовину заняты разговором с Халифой, и он не сразу сообразил, что имел в виду Зиски. Ну конечно: билет междугородной автобусной компании «Эгед», который они нашли в мусорной корзине Ривки Клейнберг. В Мицпе-Рамон и обратно. Шофер автобуса уезжал отдыхать.
– И?
– Я думаю, что-то наклевывается. – Второй раз за пятнадцать минут ему говорят эту фразу. Похоже, дела пошли в гору.
– Продолжай.
– Водитель сразу опознал Клейнберг по фотографии. Сказал, она несколько раз ездила в его автобусе.
– Что значит – несколько раз?
– Восемь или девять за последние три года. И всегда в тот же день возвращалась обратно. Он доставлял ее туда, а затем более поздним рейсом привозил в Иерусалим.
– Думаю, это будет уже слишком – надеяться, что он знал, зачем она ездила в Мицпе-Рамон?
– А вот здесь начинается самое интересное. Она ни разу не ездила в Мицпе. Во всяком случае, не проделывала весь путь до конца. Выходила километров за десять до города. И там же он подбирал ее назад.
Зиски встал и жестом пригласил Бен-Роя подойти к карте.
– Это здесь. – Он ткнул пальцем в идущую с севера на юг ниточку шоссе номер сорок. Там не было ничего, кроме пересечения с отходящей на запад второстепенной дорогой, ведущей к природному заповеднику Хар ха-Негев. А оттуда – к египетской границе. Бен-Рой смотрел на карту, и в его голове крутились шестеренки. Затем он аккуратно снял карту со стены и повернулся к напарнику.
– Окажи мне любезность… точнее, две любезности. Разузнай все, что сумеешь, о компании «Египетский старатель». Это дочка «Баррен», которая некоторое время назад вела изыскательские работы в египетской пустыне. Затем свяжись со штаб-квартирой «Баррен» в Тель-Авиве и объясни, что мы расследуем убийство и хотели бы поговорить с кем-то, кто может предоставить нам информацию о деятельности корпорации в Египте. Это должен быть человек достаточно высокого ранга, а не какая-нибудь конторская крыса. Попробуй назначить встречу на сегодняшний вечер или на завтра. Пора нам послушать, что эти люди скажут о себе.
– А вы что собираетесь делать? – спросил Зиски.
– Я-то? – Бен-Рой свернул карту. – Устрою себе небольшую приятную автомобильную прогулку за город.
Два часа утра по местному хьюстонскому времени, а у Уильяма Баррена сна ни в одном глазу. Но бессонница не от кокаина, с этим он завязал. Он бодрствовал с чистой головой. Полный энергии и готовый к действию. В последнее время, когда начали осуществляться его планы, это стало его обычным состоянием. Он обвел взглядом ночной пейзаж Хьюстона: подмигивающие огнями высотки и мазки света, когда по улицам катили машины. Картина как из фильма «Бегущий по лезвию». Уильям задумался, то ли подняться на крышу в бассейн искупаться, то ли спуститься в кардиокабинет – сбросить энергию на механической беговой дорожке. Но не сделал ни того ни другого. Вылез из постели, изобразил в сторону окна шквал ударов карате, протопал в кабинет и сел за стол.
Вечером он возил Барбару поужинать в загородный клуб. Ему все больше казалось, что она именно та женщина, которая ему нужна. До жути занудная и совершенно без фантазии во всем, что касалось секса (единственный раз, когда он решил заняться с ней содомией, она завизжала, словно недорезанная свинья, и расплакалась). Но у нее была приятная внешность, она умела держаться на людях, родом из тех, кто считается «белой костью». Именно такая жена и требовалась главе крупнейшей в стране транснациональной корпорации. Он заставил ее провериться, убедился, что она способна к деторождению и в этом смысле тоже ему подходит, и предложил на следующий год, когда устроятся дела корпорации, выйти за него замуж. Впрочем, возможно, через год. К женитьбе, как к любым деловым решениям, следовало относиться серьезно.
