Несколько раз пересмотрела, что получилось снять на вечеринке у бассейна, прокручивая видео взад-вперед. Глаза ее горели от волнения. Сейчас она сидела в аудитории, на черном стуле с бархатной обивкой, но казалось, перенеслась во времени назад.

Со всех сторон Райлин окружило море веселящихся людей, на стенах танцевал свет, напоминая мерцание огня внутри доисторической пещеры. На уровне талии колыхалась сине-зеленая вода. Рядом вынырнула Люкс и тряхнула головой – Райлин инстинктивно вскинула руку, отпрянув от воображаемых капель, которые слетели с коротких светлых волос подруги. Но тут же опустила ее – ведь Люкс здесь не было.

Эффект посильнее, чем от глюк-кальяна, подумала Райлин, выбирая удачный кадр для друзей.

– Райлин? Что ты здесь делаешь?

Зашел Шэйн, и дверь автоматически захлопнулась за ним, не впуская в комнату свет. Он снова надел белую футболку, а сквозь тонкую ткань проступали инк-татуировки.

Райлин нажала центральную кнопку в панели, и головидео пропало.

– Работаю кое над чем.

– Стой… верни, пожалуйста, картинку, – заинтересовался Шэйн.

Райлин скрестила руки на груди и пошла в атаку:

– Мне уйти? Насколько я знаю, аудитория не забронирована, я проверяла.

– Ни в коем случае, останься! Я не собираюсь тебя выгонять. – Шэйна ее реакция развеселила. – Рад, что хоть кто-то использует эту комнату по назначению. Один бог знает, сколько денег сюда вложили, только здесь всегда пусто.

– Профессор… – проговорила Райлин, но парень ее перебил.

– Просто Шэйн, – поправил он. – Давай на «ты».

– Шэйн, – слегка растерянно произнесла она. – Что не так с видео заката?

– Ничего, – ровным голосом ответил учитель. – Красивый фильм.

– Тогда почему ты поставил низкую оценку?

Шэйн указал на стул, будто спрашивал разрешения сесть рядом.

Райлин не отреагировала, и парень присел.

– Оценку я снизил, потому что просто уверен – ты можешь лучше.

«Ты меня совсем не знаешь», – хотела возразить Райлин, но это прозвучало бы грубо. К тому же она больше не сердилась.

– Извини, если огорчил тебя, – проговорил Шэйн, разглядывая ее. – Переход в другую школу и так непрост, знаю по собственному опыту, да еще чего стоит оказаться в подобном заведении после нижних этажей.

– Мне кажется, я не вписываюсь в здешнюю жизнь, – вздохнула Райлин.

Наконец она сказала это вслух.

– Так и есть, – согласился Шэйн, удивив ее и заставив замолчать. – Но похоже, ты сама не жаждешь стать его частью, – улыбнулся он.

– Наверное, – призналась Райлин.

– Можно взглянуть, над чем ты работала?

После секундного колебания она нажала «плей».

Вокруг ожил бассейн, излучая дикую, неистовую энергетику. В темноте мелькал неоновый свет фонариков. Над поверхностью воды громко пульсировала музыка и голоса, чередуясь с пьяным смехом и всплесками. В углу зажималась парочка, другая приютилась под трамплином. Райлин видела каждую мелочь, словно нырнула в поток собственной памяти. Нет, даже лучше – ярче и четче, чем ее несовершенные воспоминания. Вкус охлажденной атомной водки обжигал язык, запах хлорки и пота щекотал ноздри.

Райлин осмелилась взглянуть на Шэйна. Он следил за действием с широко распахнутыми глазами, будто боясь моргнуть и что-нибудь упустить. Когда Ви схватил камеру и погрузил ее в бассейн, комната завертелась перед глазами – весь мир упал в воду. Райлин испуганно ахнула и выключила голо.

– Нет! – выкрикнул Шэйн. – Не останавливай!

– Ты не сердишься из-за камеры?

Но что хуже – она сняла незаконную вечеринку в общественном месте, да еще с распитием спиртного несовершеннолетними.

– Порядок, камера же водонепроницаемая! Райлин! – Шэйн придвинулся ближе и накрыл ее ладонь своей, сцепляя их пальцы. Райлин пришлось взмахнуть рукой в таком положении, чтобы продолжить просмотр. – Это поразительно!

Райлин заморгала, потрясенная физическим контактом, но Шэйн отпустил ее руку, – похоже, он даже не понял, что притронулся к ней. Теперь он нарезал круги по комнате. Свет от голограммы создавал на его лице удивительную мозаику.

– Ты сделала это.

– Что сделала?

– Я просил тебя показать, каким ты видишь мир. Ты это сделала. Твое видео приковывает взгляд, очаровывает своей историей. Оно живое, яркое,