Леда развернулась, сидя на стуле со скрещенными ногами, но не встала.
– Хотел проверить, как ты, – неуверенно произнес папа. – После смерти Эрис ты почти о ней не говорила. А то, что ты сказала за ужином… – Он смущенно замолчал. – Я лишь хочу знать, в порядке ли ты.
«Конечно не в порядке!» – подумала Леда. Даже жаль, что отец ничего не понял. За ужином она упомянула Эрис, чтобы спровоцировать его. Леда устала притворяться, будто все нормально, а домашний ужин с любимым блюдом может все исправить, как в детстве. Отец переспал с ее подругой и предал все, на чем держалась их семья.
Но больше всего Леда ненавидела себя. Из-за своего секрета она была не менее виновата.
Сколько раз после гибели Эрис Леде хотелось открыть маме всю правду! Уверенной походкой она устремлялась к Иларе, собираясь поведать, что отец подло вел двойную игру и нужно его бросить.
– Мне нужно кое-что тебе рассказать, – не один раз говорила Леда, – очень важное…
Но так и не смогла озвучить свои мысли. Эрис мертва, повторяла себе Леда, зачем сейчас рушить семью? Илара смотрела на дочь своими темными, полными любви глазами, и Леда замолкала, не решаясь сказать правду. Она не хотела разбивать мамино сердце.
Живший внутри Леды ребенок не переносил самой мысли, что родители разойдутся. Это ее семья, несмотря на все тайны и предательства. Лучше держаться вместе, хоть и придется хранить ужасный секрет.
«Я это заслужила», – мрачно подумала Леда. Ее терзало чувство вины, словно кара за содеянное с Эрис.
– Я в порядке, – наконец ответила Леда на папин вопрос.
Что еще она может ему сказать? «Пап, помнишь, как крутил роман с моей подругой, а потом она упала с крыши? Угадай-ка! Это я ее столкнула!»
– Вы с Эрис дружили? – не унимался отец.
Боже, почему он не может просто уйти? И почему все только об этом и спрашивают? Да, у них с Эрис были общие друзья, но это не значит, что они ладили друг с другом.
– Да, но не слишком близко. – Леде хотелось побыстрее закончить разговор. – Пап, у меня много уроков…
– Леда, – прервал ее отец с нотками отчаяния в голосе, – я хочу кое-что рассказать тебе об Эрис…
Нет, нет и нет!
– Извини! – Леда резко встала, повалив стул, и принялась лихорадочно закидывать вещи в сумку.
Одета она была в лосины с цветочным принтом и черную кофту на молнии, но сейчас это не имело значения, лишь бы поскорее унести ноги. Леда не могла слушать мерзкие признания отца в том, что он спал с ее так называемой подругой.
– Я опаздываю к Эйвери. Мы решили вместе позаниматься. Поговорим позже, ладно?
В глазах отца сверкнуло понимание и обида. Может, он догадался, что она все знает.
– Хорошо. Поговорим в другой раз.
– Спасибо! Пока! – с напускной веселостью сказала Леда и, ничего не видя перед собой, выбежала из квартиры.
Нырнув в ховер, Леда поняла, что не знает, куда ехать. Не к Эйвери же в самом деле! Для тренировки в клубе «Высота» час был слишком поздним, хотя можно заглянуть в кофейню… Но вдруг там она наткнется на Эйвери или, еще хуже, родителей Эрис? Нет, только не сейчас, когда она так взвинчена.
Ховер сердито запищал, предупреждая о штрафе за задержку, если Леда не введет пункт назначения, но ее это мало заботило. О чем вообще думал отец, заведя разговор об Эрис? Зачем признаваться в таком собственной дочери?
Жизнь Леды неслась под откос. Не поклянись она себе не притрагиваться к наркотикам, побежала бы сейчас за ксенпергейдреном. Но теперь это было делом чести, а ее гордость соперничала лишь с упрямством.
Со страхом Леда вспомнила ту кошмарную ночь. Конечно, сейчас она в безопасности: нет доказательств того, что на самом деле случилось с Эрис.
На крыше не было камер, и никто не знает о вине Леды. Кроме трех свидетелей.
Не проверить ли их? Стоит убедиться, что они не отступают от легенды.
Леда поняла, куда ей нужно. Ввела адрес в бортовой компьютер ховера и откинулась на сиденье, прикрыв глаза.
Что ж, повеселимся.
Ватт
«А что, если ты составишь черновик, а я внесу правки?» – в десятый раз попросил Ватт у Нади.
«Напомню, что прошлой осенью ты дал мне четкие указания никогда не писать за тебя эссе. Ты сам так решил».
Осенью Ватта вызвали к директору школы, подозревая в плагиате, потому что сочинение Нади вышло чересчур идеальным. С тех пор он вел себя осторожнее.
«А как же смягчающие обстоятельства?» – рассердился Ватт.
«Я лишь следую инструкциям. Разберись с самим собой».
«Надя…»
