Странно. Она не могла двинуться.

Девочка не хотела пугать Оливера еще больше, поэтому не проронила ни слова. Наверняка зацепилась юбкой за какой-то сучок, подумаешь.

Может, потянуть посильнее? Хм. Нет, не помогает.

Алиса дернула юбку еще раз. И еще. И еще.

Через минуту девочка сдалась и дипломатично откашлялась.

– Оливер? – окликнула она спутника. – Кажется, я застряла.

– Что ты хочешь сказать?

Оливер тут же возник перед ней – бледный, как утренняя луна. При этом он старался не приближаться более чем на метр.

– О, сущие пустяки, – заверила его Алиса. – Правда. – Она попыталась улыбнуться. – Просто я… – Она снова подергала юбку. – Кажется… – Подергала еще раз. – Не могу двинуться. – И девочка вздохнула. – Ты не мог бы посмотреть, за что я там зацепилась?

Оливер побледнел еще больше – если такое было возможно, – и во всем его облике тут же проявилось что-то черепашье. Мальчик почти втянул голову в плечи.

– Я говорил тебе не заходить в лес, – только и прошептал он.

– Ну хватит, – разозлилась Алиса. – Не будь таким…

К сожалению, Оливер так никогда и не узнал, каким ему не следует быть, потому что Алиса завопила – и довольно громко, учитывая, что повод был пустячный.

Сучок, удерживавший ее юбку, внезапно исчез, и девочка рухнула к ногам Оливера. Не прошло и секунды, как она вскочила и принялась отряхивать подол – но мальчик даже не взглянул на спутницу. Все его внимание было приковано к чему-то позади Алисы.

При этом у него на лице читалось такое потрясение, что даже Алиса заволновалась. А она-то думала, что уже ничто в Итакдалии не может его удивить! Что он облазил тут каждый забор и куст! Но, видимо, нет.

За спиной у Алисы сидел лисенок.

Лисенок-оригами. Кто-то искусно сложил большой лист бело-рыжей бумаги в настоящего, живого и совершенного очаровательного зверька.

Он скакал по опушке, гонялся за собственным хвостом, тявкал и издавал все полагающиеся лисе звуки. Поэтому, когда он вприпрыжку подбежал к девочке, она ничуть не испугалась.

Оливер чуть не залез на дерево от ужаса, но Алиса лишь улыбнулась и протянула руку, собираясь приласкать зверька. Тот сперва обнюхал ее ладонь, а потом легко боднул головой в колени. Алиса рассмеялась и погладила зверька по бумажному меху.

– Как тебя зовут? – прошептала она, почесывая его за остроконечными ушами. Или ее. Алиса не была уверена. – Ты мальчик или девочка?

Лисенок снова принялся скакать вокруг, а потом вцепился в подол ее юбки и потянул за собой с силой, удивительной для бумажной – и теоретически беззубой – фигурки. Однако Алису это не смутило. Зверек удерживал ее на месте, пока девочка не наклонилась и еще раз не погладила его по голове.

– Отпустишь меня?

Лисенок кивнул, медленно отступил к лесу и присел на задние лапы.

– Ты меня понимаешь? – удивилась Алиса.

Лисенок снова кивнул.

– Алиса, – позвал Оливер высоким дрожащим голосом. Он судорожно рылся в сумке. – Ты не возражаешь, если мы все-таки пойдем?

– Ты что-нибудь слышал о бумажных лисах? – поинтересовалась девочка вместо ответа. – Видел их когда-нибудь?

Оливер выпрямился – в одной руке карты, в другой записная книжка – и испуганно помотал головой.

– В Итакдалии сотни деревень, – объяснил он, листая страницы блокнота. – А я был только в шестидесяти восьми.

Мальчик помедлил, перевернул еще несколько страниц, разочарованно вздохнул и спрятал записи обратно в сумку. Для Алисы было странно видеть его таким растерянным.

– Понятия не имею, откуда взялась эта лиса, – сказал Оливер, – но она явно не отсюда, потому что твой папа никогда не упоминал в своих записях бумажных лис. Все это точно не к добру. Конечно, можно допустить вероятность…

– В своих записях? – переспросила Алиса. – Ты хочешь сказать, что это папина записная книжка?

Но Оливер ее уже не слышал. Мальчик развернул сразу несколько свитков с картами и теперь просматривал их сверху вниз, по кругу и диагонали. При этом он выдвигал бумажные лестницы, отпирал крохотные двери и открывал миниатюрные окна, но так ничего за ними и не обнаружил. Он даже хорошенько потряс карты, чтобы посмотреть, не вывалится ли из них что-нибудь новенькое, но и эта затея не увенчалась успехом. В конце концов на его лице проступило совершенно потерянное выражение, так что Алиса, бедное дитя, едва удержалась от смеха.

– Это неправильно, – сказал Оливер, тыкая пальцем в разные места карты. – Так не должно быть. Тут ничего нет о бумажных лисах.

И он принялся сердито сворачивать свитки, которые в таком множестве вытащил из сумки.