помнила, что еще недавно умирала от голода. Странно. Теперь она совсем его не испытывала.

Алиса немедленно поделилась своим наблюдением с Оливером.

– Ничего странного, – ответил тот. – В конце концов ты вообще забудешь, что такое голод.

– Правда? – удивилась Алиса. – Почему?

– Потому что, чем глубже мы углубляемся в Итакдалию, тем дальше удаляемся от Ференвуда.

– Не понимаю, – нахмурилась Алиса.

Оливер склонил голову к плечу.

– Дома, в Ференвуде, нам приходилось спать каждую ночь и есть несколько раз в день, верно?

Алиса кивнула.

– Без этих двух вещей наше существование было бы невозможно.

– Но в Итакдалии все по-другому?

– В Итакдалии ты спишь только ради снов и ешь только ради вкуса.

Алиса помолчала, обдумывая его слова.

– Значит, – сказала она наконец, – они едят людей только ради вкуса?

Вопрос девочки застал Оливера настолько врасплох, что он закашлялся и рассмеялся одновременно.

– Гм, нет. Не совсем. То есть я слышал, что человечина имеет весьма специфический вкус, а мясо волшебников придает блюду особенное очарование…

При этих словах Алиса вздрогнула.

– Но нет, – и Оливер воздел палец к звездному небу. – Они едят людей не потому, что их желудки пусты, а потому, что пусты их души. Видишь ли, Итакдалия была построена на таком количестве магии, что та изменила сам воздух, которым мы дышим, сделав сон и еду из необходимости роскошью. Это был необратимый процесс, который магически истощил землю. Теперь жители Итакдалии спят и принимают пищу только ради удовольствия. Делать это в любых других целях строго запрещено и расценивается как растрата…

– Времени, – закончила за него Алиса.

Оливер остановился и медленно кивнул, не сводя глаз со спутницы.

– Да. – Он улыбнулся уголками губ. – Кажется, ты начинаешь схватывать.

– Ты так думаешь? – спросила девочка. – Я так не думаю.

– Нет?

– Нет. Я до сих пор не имею ни малейшего понятия, зачем нам нужно Время, что ты собираешься делать с карманной книгой и как это все поможет отыскать папу. – Алиса вздохнула. – Оливер, я в жизни не чувствовала себя такой растерянной.

Тот нахмурился было – но через мгновение его тревоги рассеялись, словно не бывало. Мальчик рассмеялся, отчего смуглое лицо озарилось теплым внутренним светом, и зашагал вперед, насвистывая мелодию, которую Алиса не узнала.

Наконец-то.

Они стояли перед дверью, к которой не прилагалось ни стен, ни крыши (похоже, в Итакдалии это было повсеместной практикой). Оливер заметно нервничал, хотя Алиса не могла понять почему. В конце концов, это была просто дверь, очень похожая на ту, которую они проходили на Пограничном контроле; только эта была намного шире, и намного выше, и красной, как яблоко, с щегольской золотой ручкой посередине. Словом, дверь выглядела вполне дружелюбно, но все ее секреты очевидно скрывались в каком-то другом месте, потому что позади косяка не было ничего, кроме деревьев.

Алиса на всякий случай решила обойти ее кругом.

– Где… Алиса, господи, ты что творишь? – переполошился Оливер.

– Просто осматриваюсь, – ответила девочка. – Если уж мы собираемся зайти неведомо куда, могу я хотя бы оглядеться по сторонам?

Оливер примирительно поднял руки, прислонился к косяку и кивнул, словно говоря: «Ну ладно, осматривайся».

Так Алиса и поступила.

Они стояли на краю леса, окруженные со всех сторон плотной живой стеной. Незнакомые треугольные листья были такими темными, что Алисе приходилось щуриться, чтобы разглядеть очертания деревьев. Девочка из любопытства сделала к ним пару шагов, и Оливер немедленно ударился в панику.

– Только не туда, – умоляюще произнес он. – Алиса, нет!

– Почему? – Девочка смерила его удивленным взглядом. – Что тут страшного?

– Только не в лес, – тихо повторил Оливер. – Пожалуйста.

– Ну хорошо, хорошо, – и Алиса закатила глаза, всем своим видом демонстрируя, какого терпения и великодушия ей стоит терпеть нытье Оливера. Однако едва она повернулась…