У меня сдавливает горло от отвращения. Я легко могу представить себе, как дед, выпустив струйку дыма, посмеялся бы надо мной и сказал, что все это глупо. Я представляю себе, как совет Архива обвиняет меня в негодности за то, что без нужды подсматриваю между мирами. Но я ведь не
Дело не в крови и убийстве, хотя от них меня выворачивает наизнанку. Дело в том, что он убежал. Теперь я думаю лишь об одном — удалось ли ему остаться безнаказанным? Неужели он вышел сухим из воды?
И внезапно я ощущаю острейшую потребность двигаться, охотиться, делать хоть что-то. Я встаю, опираясь рукой о дверь, и достаю из кармана Архивный листок, благодарная за то, что у меня есть работа.
Но имени нет. Оно исчезло, и листок снова чист.
— Кажется, кое-кому не помешает маффин.
Я прячу листок в кармане джинсов и поворачиваюсь на голос. Уэсли Айерс строит в другом конце холла, подбрасывая в руке маффин, как бейсбольный мяч. Я понимаю, что сейчас не готова надеть маску, чтобы казаться нормальной.
— Ты еще не съел? — устало интересуюсь я.
— Нет, свой я, конечно, съел. — Он подходит ко мне. — Этот я стащил от 6В. Их всю неделю не будет в городе.
Я покорно киваю.
Он подходит ближе, и его лицо удивленно вытягивается.
— Ты в порядке?
— В полном, — лгу я.
Он кладет маффин на коврик.
— Кажется, тебе нужно выйти на свежий воздух.
Кажется, мне нужно найти ответы на свои вопросы.
— Здесь хранятся какие-нибудь записи? Дневники посещений, документы, что-нибудь?
Уэсли задумывается, склонив голову набок.
— Здесь есть студия. Там собрали старые книги и все, что вписывается в это понятие и может стоять на полках. Может, там что-нибудь сохранилось. Но это никак не подходит под понятие «свежий воздух», а я хотел показать тебе сад…
— Тогда вот что: отведи меня в студию, а потом можешь показывать что угодно.
От хулиганской улыбки он будто весь начинает светиться, даже кончики нагеленных волос.
— По рукам.
Он ведет меня мимо лифта к боковой лестнице, затем вниз, в вестибюль. Я держу дистанцию, помня о том, что произошло в прошлый раз, когда мы соприкоснулись. Поскольку он на несколько ступенек ниже, я могу разглядеть поблескивание чего-то за воротом его черной рубашки. Кажется, это амулет на кожаном шнурке. Я всем телом подаюсь вперед, вытягиваюсь и пытаюсь разглядеть…
— Вы что тут делаете? — раздается детский голосок.
Уэсли картинно подскакивает и хватается за сердце.
— Боже мой, Джилл! Нельзя так пугать парня в присутствии других девушек.
Я не сразу нахожу Джилл, уютно устроившуюся в высоком кожаном кресле с книгой в руках. Корешок книги достает ей как раз до носа. Она разглядывает страницы своими цепкими синими глазенками, то и дело поглядывая на нас, будто ожидая чего-то.
— Его так легко напугать, — замечает она, глядя в книжку.
Уэсли проводит рукой по своим колючим волосам и напряженно усмехается:
— Мне тут нечем гордиться.
— Это еще что, вот если его действительно застать врасплох… — начинает Джилл.
— А ну прекрати, дрянная девчонка!
Джилл шумно перелистывает страницу.
Уэсли через плечо оглядывается на меня и подставляет локоть.
— Вперед?
Я вымученно улыбаюсь и слегка отстраняюсь:
— После вас.
Он шагает дальше в вестибюль.
— Так что же ты все-таки разыскиваешь?
— Я хочу узнать о доме, в котором теперь живу. Ты что-нибудь о нем знаешь?
