посмотрю, можно ли тебе уже выходить на охоту. А то ведь это просто преступление — доводить себя до такого состояния. Какой из тебя ликвидатор, если тебя ветром качает?

— Увы, — вздохнула Эссиль. — Сначала мне все же придется проверить, что творится под этим проклятым особняком…

— Сначала ты отдохнешь, а потом уже все остальное, — вновь возразил маг. — А то смотри… донесу на тебя в твою гильдию, что ты здоровье не бережешь, в гроб себя загнать хочешь.

Эссиль улыбнулась. Столь трогательная забота о ее здоровье — это приятно. Ее, привыкшую во всем полагаться только на себя, настойчивость, с которой добродушный старик пытался ее отговорить… утешала, наверное. Каждому ведь хочется, чтоб был хоть кто-то, кому не безразлично, каково тебе.

Поэтому и спорила с ним Эссиль мягко, без излишней резкости.

— Я не могу… я же давала клятву городу… — в который раз упрямо повторяла девушка, чувствуя себя едва ли не виноватой.

— Эссиль, я на тебя обижусь…

— Но я же…

— Эссиль, это глупо…

— Но…

— Эссиль, это безответственно, наконец!

— Но я…

— Эссиль, я тебя очень прошу…

— Но…

Маг поморщился.

— Какая же ты упрямая… Я не могу уговаривать тебя до утра.

Пальцы мага коротко дрогнули, и Эссиль ощутила, что не может двинуться с места.

«Обездвиживающее заклятье», — с изумлением подумала она.

«Зачем?

Он что, решил меня обездвижить, чтоб я отдохнула?

Но разве под обездвиживающим заклятьем можно отдохнуть?»

Вопросы лихорадочно вертелись в голове. Впрочем, ответ не замедлил. И был он таким, что у Эссиль в глазах потемнело.

— Жаль, что не удалось тебя уговорить, ты была очень удобным союзником. Живая ты была куда полезнее мертвой. Но у меня слишком мало времени и слишком много дел, — проговорил маг.

Все тот же самый маг… Добрый чудаковатый старик, верный друг, из тех, кто всегда поможет, отпустит заклятий в кредит, выслушает и даст добрый совет… Вот только он уже не выглядел ни добрым, ни чудаковатым, ни даже стариком…

— Надо же, какой проныра этот господин бургомистр, все-то он вынюхал! Ну да ничего, сделать что-либо он уже не успеет, — промолвил Нарс Меррик, если только это был он.

Охотница с ужасом смотрела на преобразившегося… друга, товарища, советчика… того, кто заменил ей, беспризорнице, отца…

— Ты сама виновата, Эссиль, — сказал маг. — Нужно было послушаться — глядишь, и прожила бы еще несколько дней. Нет, тебе хотелось непременно узреть, что там будет под особняком господина Ульмара твориться. Что ж, я покажу тебе это. По старой дружбе. Ты будешь последней из приносимых жертв и, следовательно, сможешь досмотреть спектакль до конца. Ну, почти до конца. Самого интересного, ты, к несчастью, уже не увидишь. Впрочем, тут я уже ничего не могу поделать. Мои возможности не безграничны. Все, что в моей власти, — это поменять порядок жертв.

— Порядок жертв? — выдохнула Эссиль, не веря своим ушам.

— Ну, поскольку ритуал проводить мне, я и буду определять, кого именно и в каком порядке следует принести в жертву, — буднично пояснил маг.

— Ты… проводить ритуал? — неверяще прошептала Эссиль. — Тот самый ритуал? Но… как же… Зачем?

— А что я, по-твоему, вечно должен прозябать в этой проклятой дыре?!! — взорвался маг. — Я, между прочим, был одним из лучших столичных чародеев и, если бы не дурацкая, нелепая случайность, сейчас правил бы этой страной!

— Что?! — Эссиль с ужасом смотрела на своего старого приятеля.

Нет.

Он не сошел с ума.

И она не свихнулась.

А то, что происходит… Под привычными чертами старого знакомого плавно проступало другое… совсем другое лицо.