– Я, Мэри.
– Откуда ты знаешь, что я могу выстрелить? – уже спокойнее спросил Тим.
– Я слышала, как вы стреляете. Мэри умная. Мэри догадалась.
– Прыгай сюда, умная Мэри. Только незаметно! Тут есть хомо, которые тоже стреляют.
– Мэри догадалась, – отозвалась дикарка, тенью скользя вдоль цистерны. И, ловко перемахнув через трубу, взволнованно сообщила Тиму в самое ухо: – Тим, ты должен убегать. Так сказала Нави.
– Почему я должен убегать?
– Иначе придет твоя смерть. Так сказала Нави.
«Откуда ей знать?» – хотел спросить Тим, но не спросил. Чего задавать бесполезные вопросы? Вместо этого поинтересовался:
– А где Нави?
– Она там. – Мэри махнула рукой в дальнюю сторону зала.
– Она жива?
– Жива. Но это сейчас не важно, Тим! Так сказала Нави. Она сказала – надо спасти Тима. Иди, Мэри, и спаси его. Он нужен миру.
Тим колебался несколько секунд. Мысль о бегстве с поля боя претила его натуре. В то же время он понимал, что это не его поле боя. Да, он попытался помочь мохначам, но только из-за Ивана, которому был обязан жизнью. Теперь настал момент делать новый выбор. И правда, зачем ему драться в этом подземелье до последней капли крови?
– Нави права, Тим, – к беседе неожиданно подключился Иван, на корточках переместившийся от своего укрытия. – Надо делать то, что говорит Нави. Уходи, пока не поздно. А мы будем драться.
– Сначала мы вместе выведем Тима, – у Мэри вдруг прорезался командный голос. – Так велела Нави…
Тяжело дыша, Петр откинулся спиной на стенку емкости и некоторое время сидел неподвижно, приводя себя в порядок. Схватка с косматым дикарем заняла меньше минуты, но стоила капитолийцу огромного напряжения сил. Восстанавливая дыхание, он одновременно лихорадочно намечал дальнейшие действия.
До угла, где находилась цель, оставалось по диагонали порядка двадцати метров. Но боец почти ничего не различал, кроме переплетений труб и каких-то смутных теней. Здесь, вдали от костра, было совсем темно и могло стать еще темнее, потому что костер прогорал. А подбрасывать в него дрова в ближайшие минуты явно никто не собирался.
Нет, пробираться дальше вдоль стены, а потом выжидать он не будет, подумал Петр. Да, капрал говорил, что их задача – подстраховать действия потолочника, чтобы не дать сбежать Тимуру. Но потолочник пока что ни мычит, ни телится, а время не ждет. Очередной мохнач мог наброситься в любой момент, а ему, Петру, такое надо – лежать с разорванным горлом, как Игорь?
Бойцу показалось, что он заметил голову, выглядывающую из-за торчащей над трубой задвижки. И уже вскинул автомат, собираясь выстрелить, но в последний момент передумал. Если он промажет, мелькнула мысль, то лишь привлечет внимание к себе.
Лучше действовать наверняка: подкрасться чуть ближе – вон к тому ржавому ящику – и зашвырнуть под самую стену гранату. Не простую, а с термическим зарядом. И тогда там все зажарятся – и Тимур, и мохначи, сколько бы их там ни находилось. А не зажарятся, так загнутся от ядовитого дыма. А он быстренько вернется к пролому и укроется за стеной.
Ну, пора! Капитолиец резво, в два прыжка, преодолел расстояние до ящика и присел за ним. Опустил забрало шлема. Вынул из подсумка зажигательную гранату. Вон она, родная.
Боец знал, что в состав зажигательной смеси входят частички белого фосфора. После взрыва они могут разлетаться на два десятка метров, поэтому надо быть осторожнее. Если раскаленный фосфор прожжет насквозь оболочку костюма, мало не покажется. Да и костюм желательно не портить. Один они уже сегодня потеряли вместе с Игорем, а их в оружейке всего несколько штук осталось.
Петр выглянул из-за ящика, чтобы напоследок еще раз оценить обстановку. В принципе, и так все понятно. Главное, чтобы граната не отскочила в его сторону от какой-нибудь трубы или цистерны, а легла в угол. Иначе можно и самому подпалиться.
Он зажал предохранительную скобу гранаты ладонью, а второй рукой раздвинул усики чеки и выдернул ее. Ну, с Богом! А враги путь идут к удильщику в преисподнюю…
И в этот момент на руку, сжимающую гранату, обрушился удар чудовищной силы. Недооценил боец удивительную живучесть нео, ох недооценил. А ведь инструкторы еще на первых занятиях по военной подготовке предупреждают салаг: чтобы твердо удостовериться в смерти мохнача, надо отрубить ему голову или с корнем вырвать сердце. Иначе гребаный мут и очухаться может.
Увы! Забыл в лихорадке скоротечной, но яростной схватки эту прописную истину Петр. А зря. Израненный, но не убитый, Джон оклемался, подобрал рессору и застал врага врасплох. Тот выронил гранату и…
А остальное, собственно, не имело значения ни для капитолийца, ни для нео. Потому что когда взрывается подобная фигня, начиненная смесью с
