– Пять раз налево, два направо, еще влево и прямо до четвертой развилки, а там вправо, – пробормотал Осьминог, с трудом ворочая языком. – Сейчас, значит, нужно пройти еще пару развилок – и направо.

Внезапно по грузному телу мужчины пробежала судорога, и тот стиснул желтые зубы:

– Как не вовремя! – прошипел Освальд. – Но ничего, – тут же успокоил он себя, – у меня же всегда с собой… «лекарство».

Мужчина глупо хихикнул, в предвкушении закусив губу. Он не привык бороться со своими желаниями. Ведь Осьминог всегда получает то, чего желает.

Остановившись, Освальд Кушрэн дрожащей от напряжения рукой залез в нагрудный карман и негнущимися пальцами вытащил оттуда небольшой сверток. Бережно раскрыв его, Осьминог широко улыбнулся белоснежной «пыльце медузы». Он пристрастился к этому наркотику, еще будучи совсем молодым, и с возрастом не изменил своим привычкам, каждый раз благодаря того, кто открыл ему этот путь в мир без проблем и забот… как же звали того человека? Освальд задумался, но все, что смог вспомнить – смеющиеся глаза. Они отчего-то показались ему странно знакомыми, но новая судорога заставила его быстро забыть обо всем на свете. Ткнувшись носом прямо в небольшую горку белого порошка, он жадно вдохнул его ноздрями, стараясь собрать все, без остатка. Словно жидкое пламя пронеслось по его телу, прогоняя усталость. В голове приятно зашумело, серые цвета канализации стали намного веселее благодаря радужным разводам, которые Осьминог видел затуманившимся взглядом. Сознание мужчины мягко поплыло куда-то, маня его за собой в дивную страну снов. Освальд попытался сосредоточиться, стерев с лица блаженную улыбку, но его губы сами собой вновь растянулись в ней.

– Дядюшка О! – неожиданно окликнул его знакомый женский голос. Он звучал очень ласково, нежно, призывно.

– Нет! – Осьминог решительно отмахнулся. – Это все ненастоящее, я должен идти!

И он пошел. Сделав несколько шагов, Освальд Кушрэн перешел на тяжелый бег, стараясь скрыться от преследующего его голоса, но тот не отставал.

– Дядюшка О, иди же ко мне, скорее! – Теперь требовательный голос зазвучал откуда-то спереди, и Освальд невольно ускорил бег.

Ноги сами остановились, когда Осьминог достиг очередной развилки. Предпоследней перед той, что была нужна ему. Он уже собирался двинуться дальше, но тот же голос, зовущий, манящий его, прозвучал прямо над ухом, и мужчина резко развернулся. Разинув рот, он увидел перед собой нагую девушку с длинной гривой иссиня-черных волос и лукавыми красными глазами. Плавные изгибы ее молодого тела, частично скрытого тьмой, буквально сводили его с ума. Осьминог облизнул мигом пересохшие от вожделения губы. Его похоть, многократно усиленная действием наркотика, словно подталкивала его в спину, и он пошел за девушкой, отступившей на шаг назад.

– Мне же надо идти, – пробормотал Освальд, продолжая улыбаться и шагать за манящей его пальчиком девушкой. – Я должен идти! – Собрав волю в кулак, Осьминог замер на месте, в нерешительности обернувшись.

– Ну же, мне еще долго ждать? – Девушка, вновь показавшись из тьмы, надула пухлые, влекущие губки. – Я же знаю, как ты жаждешь меня! Я видела, как ты смотрел на меня все время! Или я не желанна?

– Чушь! – Выдохнул Освальд Кушрэн, наконец разглядев лицо Джессики. – Я бы давно занялся тобой, если бы не поучения Гранга! Это он говорил мне, что ты должна выйти к этому молокососу чистой, непорочной… а я, я люблю послушных собачек!

– Но Гранга теперь нет, – Джессика улыбнулась и опять поманила его пальчиком, отступая назад, во тьму. – Пойдем…

– Но меня ждут, – замялся Осьминог, пытаясь ухватиться за ускользающий от него здравый смысл. Эффект от пыльцы вот-вот должен был достигнуть пика.

– Подождут, я знаю эти подземелья, и я проведу тебя по ним туда, куда нужно, но потом.

– Проведешь? – Освальд не сразу понял, что уже давно идет следом за девушкой.

– Конечно же, – очаровательно улыбнулась та, остановившись и разведя руки в стороны, предоставляя Осьминогу возможность как следует рассмотреть ее безупречное тело.

Это было последней каплей. Зарычав от возбуждения, Освальд Кушрэн выронил лампу и кинулся на девушку. Но та в последний миг растаяла, превратившись в клочья черного тумана, и руки Осьминога обняли пустоту. Сделав три неуверенных шага вперед, Осьминог почувствовал, как его правая нога лишилась опоры, и всем телом дернулся назад, отступив от края темного обрыва.

– Проклятье! Снова она, а ведь еще бы чуть-чуть и… надо было не слушать проклятого шамана! – с чувством выпалил Освальд. – Наверное, видения такие сильные из-за усталости и «пыльцы», одно наложилось на другое, да и пусть. Нужно, нужно идти.

Развернувшись, Освальд поднял с пола лампу и вновь устремился к своей цели. Он еще неоднократно слышал манящий голос Джессики и видел ее стройный силуэт, мелькавший где-то впереди. Мужчина тряс головой и протирал глаза, лишь после этого мираж отступал, ненадолго оставляя его в покое. Еще одна развилка осталась за спиной, и Освальд довольно улыбнулся, ускорив сбившийся шаг. Он уже обливался потом и никак не мог выровнять дыхания, но продолжал спешить.

Лампа неуверенно замигала, норовя потухнуть, оставив человека одного в кромешной тьме, и Освальд быстро затряс ею. Пламя нехотя разгорелось вновь, но спустя пару ударов сердца потухло.

– Дерьмо! – Освальд сплюнул. – Ладно, обойдусь и без этого. Осталось еще чуть-чуть.