Поворачиваю голову на голос Джестин и вижу заплывшие глаза прямо там, где всю дорогу боялся их увидеть, – в двух дюймах от моего лица. И он меня прижал.

Тяжесть неожиданная. Словно под каток попал. Но несмотря на всю его силу, руки у него мягкие и напоминают резину; мой нос слишком близко к его шее. Я слышу, как он щелкает зубами возле моего уха, а кожа над узлом веревки разбухшая и черная, словно перекачанная шина. Пока мы катались по земле, атам оказался прижат под неудачным углом. Я не могу его вытащить и вонзить ему в пузо – мне от своего-то едва удалось клинок отвести. Когда я отталкиваю его голову свободной рукой, он дергается и кусает меня за пальцы. Гнилые зубы прокусывают до кости, и я рефлекторно хватаю его за челюсть. Пальцы проваливаются сквозь что-то мягкое и зернистое – его гниющий язык.

– Не останавливайтесь! – кричит Джестин и тут же цепляет ногой грудную клетку моего противника. Сковырнуть ее у него не получается, но в эту долю секунды мне удается перехватить нож, и когда мертвец падает обратно на меня, клинок входит ему как раз под грудину, и он рассеивается самым вонючим на моей памяти облаком.

– С тобой все в порядке? – спрашивает Джестин.

Я киваю, и она помогает мне встать, но после того языка под руками и разлагающегося болотного газа меня тошнит. Делаем пару неверных шагов и бежим. Деревья расступаются – перед нами ясный день и зеленый луг, на котором Кармель стоит на коленях над рухнувшим Томасом. На другой стороне прогалины перед длинным черным автомобилем видны Гидеон и еще двое.

Ощущение – словно снится кошмар и падаешь с кровати. Мы вывалились из Леса Само убийц – измученные, окровавленные, только что не на четвереньках. И замерли по щиколотку в мягкой траве, щурясь на теплое солнце и глядя в спокойные, снисходительно умиротворяющие лица.

Атам по-прежнему у меня в руке. Оглядываюсь на деревья, ожидая увидеть меж стволов цепочку бледных рож, таращащихся нам вслед словно узники из клетки. Но там просто деревья, листья и мох. Стоило нам пересечь границу, как они отступили, чтобы разойтись по местам – кто висеть, кто лежать кучкой.

– Похоже, вы были правы, мистер Палмер, – говорит кто-то. – Он справился.

Говорящий чуть ниже и моложе Гидеона. На сколько именно моложе, не разберу. Волосы у него светлые с проседью, отчего вся прилизанная шевелюра кажется серебристой. На нем черная рубашка и темные брюки. По крайней мере, он не облачен в бурую рясу и не размахивает кадилом.

– Не волнуйтесь, – говорит он, направляясь к нам. – На лужок они не полезут.

Небрежный тон задевает, и Кармель хватает меня за руку, как раз когда я собираюсь сообщить этому клоуну, куда он может засунуть свой лужок.

– У него все еще идет кровь, – говорит она.

Смотрю на Томаса. Дышит он нормально, и кровь сочится между прижатыми к ране пальцами Кармель медленно, а не бьет артериальным фонтанчиком. Думаю, по большей части потеря сил объясняется не укусом трупака, а тем тяжелым проклятием, которое он применил в лесу, но я ни за что не стал бы говорить об этом Кармель сейчас. Она уже готова дышать огнем.

А человек этот рядом с нами кладет обе руки Джестин на плечи и ласково смотрит на нее.

– Ты молодец, – говорит он, и она коротко наклоняет голову. – На тебе ни царапинки.

– Ему нужен врач, – шиплю я, а когда мистер задница не реагирует, то же самое повторяет Джестин:

– У него по-прежнему идет кровь. Доктор Клеменс здесь?

– Здесь, – отвечает этот гад, но отнюдь не торопится что-либо предпринимать по этому поводу.

Когда он улыбается, на память приходит змея, растягивающая пасть перед тем, как слопать мышь.

– Не волнуйся. До территории недалеко. Мы позаботимся о твоем колдовском друге. И о тебе. – Взгляд его падает на мои прокушенные до кости пальцы, и, готов поклясться, я вижу, как вздрагивают уголки его губ.

– Меня зовут Колин Бёрк.

У него хватает наглости протянуть мне руку. Кармель шлепком отбивает ее, оставив у него на ладони красный след.

– Мне без разницы, как там вас зовут, – шипит она. – И меня не волнует, кто вы такой. Если вы не окажете ему помощь, я сожгу ваше гребаное логово к чертовой матери.

Вперед, Кармель! Бёрк вроде не очень впечатлен, но наконец включается Гидеон и велит ей передать ему Томаса. Он помогает бедняге подняться и поддерживает его по пути к машине, в процессе избегая встречаться со мной глазами.

– Киньте что-нибудь на сиденье, – говорит Бёрк, и я практически готов его прикончить.

Но Томас нуждается в помощи, поэтому я затыкаюсь и иду к машине.

Поездка по частью мощеной, частью грунтовой дороге, рассекающей деревья на противоположном краю прогалины, оказывается короткой, но парень за рулем определенно не торопится. Он ни с кем не обменялся ни словом, и я готов поверить, что он просто шофер, если бы не ощущение, что здесь нет никого «просто». Бросаю взгляд на Джестин. Она вытаскивает из рюкзака полотенце и дает Кармель, чтобы прижать Томасу к шее. На лбу у нее озабоченные морщинки.