Было утро, но вчера ему удалось заснуть лишь далеко после полуночи, в виске стучала боль от недосыпания. Плотные занавески на окнах задернуты, и в спальне царит полумрак. Годже почувствовал, что его Сила тянется к чему-то в этой комнате, сладковатый запах крови ударил в ноздри, и он вскочил, рывком садясь на край кровати.

– Ках… помоги… – слабый хриплый голос.

Абвэн?

Действительно, Абвэн… лежал на полу его спальни грудой окровавленной одежды. Годже устремился к окну, поднял шторы и дал утреннему слепящему солнцу осветить комнату. Потоки исцеления уже исследовали Абвэна, определив две серьезные… смертельные в обычном случае раны. Обе были нанесены в сердце, одна сзади, другая спереди. И похоже, что Абвэну, связавшему себя Вторым Кругом с Целителем, удалось поддержать в себе жизнь, но не более.

Сосуды и связки срастались, новая плоть закрывала страшные раны Абвэна, его сердце стало биться нормально, а не судорожными рывками, как до этого, и по жилам заструилась свежая, созданная Годже кровь.

Исцелять этого смаргового «прыгуна» было немногим приятнее, нежели мертвецов. Этот самоуверенный любимец женщин всегда раздражал Годже. Но теперь Абвэн обязан ему жизнью.

Исцеленный Карей поднялся с пола и взгромоздился на обтянутый расписным шелком стул из гарнитура. Годже скривился, думая о том, что его арайский ковер испорчен кровью, да и обивку стула уже не спасти.

Его пациент выглядел жалко: где те уверенность, изящество, безупречная внешность, которыми так славился Карей Абвэн? Исцеленный ощупывал мокрыми красными пальцами сквозь пропитанный кровью шелковый кам место, где была рана на груди. Красивое лицо исказили недавняя боль, страх за свою ничтожную жизнь, отвращение к тому положению, в котором он оказался. Глаза были мутными, красными из-за полопавшихся сосудов. Шикарные волосы спутались и слиплись, испачкавшись в крови, до последнего момента обильно хлеставшей из него.

– Как тебя угораздило?

Их тела уже стали меняться, особенно после того, как Древний подпитал себя жизнями и кровью достаточно большого племени дикарей. Кожу Годже, как и Абвэна, уже не так-то просто пронзить обычным оружием. А чтобы нанести такие раны, нужна недюжинная сила, – копьеносец на лошади… с разбега, к примеру.

– Алсая… дрянь! – прошипел Карей.

Годже вытаращил глаза от удивления и едва не рассмеялся:

– Твоя Алсая убила тебя?

– Почти убила. Мне едва удалось продержаться, чтобы переместиться к тебе. Уж не знаю, что было бы, не окажись тебя в комнате… Разве Целитель не может сам себя исцелить?

Ках пожал плечами:

– Может, но не все раны. Чем ближе рана к сердцу, тем сложнее это сделать. А тебя, похоже, били наверняка. Объясни, как? Как это тебя смогла завалить какая-то хилая бабенка, Карей? Она сама это сделала?

– Похоже, у нее специальный кинжал, – ответил задумчиво Абвэн, потирая грудь. – Специальный кинжал… Он вошел в меня, словно в масло… Я уже умер… почти… Мое пламя гасло…

Годже сглотнул. Что за специальный кинжал? Неприятно, что Абвэн знает больше, чем он.

– Она поверила Энилю? – Он не станет расспрашивать Абвэна о кинжалах, как бы ни интересовала его эта информация. «Эбонадо просветил «прыгуна»? Почему же я ничего не знаю?» Хотя, может, Верховный и рассказывал нечто подобное, не каждое его слово Годже усваивал, многое пропускал мимо ушей, многого просто не понимал…

– Где они взяли этот кинжал? – продолжал Абвэн, занятый своими мыслями. – Та же работа, что и меч Кодонака…

Про меч Кодонака Годже тоже не слышал, разве что известный всем факт: клинок выкован еще в древности. Абвэн, кажется, заметил его недоумение – косо поглядывает… Быстро же он очухался, но до прежнего синеглазого красавца ему далеко: глаза красные, словно у монстра, каким Абвэн в сущности и является; эти кровоизлияния Годже исцелить не может… даже такую мелочь – она требует силы Отсекателя, малой, ничтожной капли, которой нет у него и сейчас. Нужно связать себя с Иссимой как можно быстрее или с любым Целителем… Ведь даже Абвэн легко исцелит сам себя, едва увидит в зеркале эти глаза.

– Как это наш неповоротливый, медлительный, флегматичный Эниль все так ловко провернул? – рассуждал Абвэн. – Как узнал про кинжал? Где его добыл?

Годже молчал. Всю правду знал только Ото Эниль, и в самом деле удивительно, что он отреагировал так быстро. Но что это за проклятый кинжал, в конце концов?!

– Ты, я вижу, не понимаешь, о чем речь? – Абвэн не преминул уколоть. Нужно было держаться изо всех сил, но не исцелять этого… раздери его Древний… – Не переживай, я тоже узнал об этом совершенно случайно. Благодаря Эбану.