А программа «Чистая речь» ставит штрафные баллы мне! О, взрослая несправедливость!

– С утра на измене сидит, – ворчит бабуля. – Не знает, как сказать Катьке, шо она стрёмная.

– Это Катя-то некрасивая? – Мама приподняла бровь, глядя на моё пунцовое лицо.

Да, чёрт побери, я краснею, как обычный здоровый парень! Терпеть не могу девчоноподобных чахоточных мальчиков с бледной кожей. Они мне напоминают девочек-истеричек. Как же бабушка их называет? Амурчики? Лямур… Ага! Гламурчики! Типа розовых котят с цветными бантиками на шейках, сидящих в корзинке. Пожалейте нас, девочки. Сю-сю-сю. У нас есть писюльки, и мы вас полюбим. Тю-тю-тю!

Фу-фу-фу! Гаддость с двумя «д»!

Но моё здоровое эго страдает от румянца стыда.

– Нет, мам. Понимаешь… Тут дело…

– Та, Марусь, при чём тут красота-шмарсота! Я говорю, шо девка нашего лошка застремала, – пустилась в объяснение баба Софья. – Короче, надоела она ему.

– Не лезьте в мои дела! – это я ору. – Не лезьте в… – даже слова поперепутались.

Виданное ли дело! Как такое терпеть!

Ухожу в свою комнату, затеняюсь и даже отключаю ай-виндж. Минут пять уходит на обиду. Чего-то глаза режет. Плакать? Ну, уж нет! Обычно ай-виндж оценивает моё эмосостояние и повторяет отцовские слова: «Чего сопли размазал? Кончай нюни! Ты – мужик!» Потом на плечо словно ложится отцовская рука – горячая с жёсткими мозолями.

Или напоминает: «Состояние гнева: слабость в конечностях в дальнейшем приводит к артриту. Понижение активности в области груди…» И дальше нечто подобное. Короче, человек имеет право только на счастье, когда почти всё тело – согласно эмоспектру – активно, кровяные потоки в норме и прочее.

Нет, ну чего они все достали? Двое на одного… Эх, бабы! Языками только бы почесать попусту – тоже отцовские слова.

Татушка на предплечье слабо щекочет – кто-то просится в личку. Мама? Её шаги за дверью, но она не станет звонить, дождётся, когда выйду. Бабуля со своего планшетника? От неё извинений не дождёшься. Наверное, «Чистая речь» мне снова штрафные баллы прислала за повышенный тон. Интересно, если послать программу матом, какие санкции она применит? Матерщина давно вошла в раздел правонарушений, но что если составить матерное выражение по правилам?

Ладно. Кто там у нас…

– Привет.

Вот это уже не по-мужски. Мне надо было первым позвонить Катерине и извиниться. Теперь она звонит мне. Впрочем, «абонент» только что открылся после утреннего… недоразумения.

– Привет.

С ней произошла странная перемена, и я пребываю в смятении, пытаясь понять, что именно изменилось в моей подруге.

– Хорошо выглядишь, – произношу машинально, пока собираюсь с мыслями.

– Правда? – Она смущается. – А ты чего в темноте сидишь?

– Да так. Размышляю о сути бытия, – изображаю из себя мыслителя. На какое колено он локоть ставил? Катя улыбается. – Мама пришла на занятия. Готовлюсь.

В принципе, не соврал. Сейчас мне точно предстоят занятия по космологии.

– Извини. Я не хотела мешать. Просто утром…

– Послушай меня, Катерина, – когда я так произношу её имя, Катька слушает с вниманием – испытанный приём. – Нам многое надо обсудить и кое в чём разобраться, – беру инициативу в свои руки, – поэтому предлагаю сегодня поужинать в «Астории».

Глаза подруги смотрят на меня в упор: каряя с золотинкой радужка, чистый с голубизной белок и глубокие зрачки. У неё чуть раскосый разрез глаз, густые изогнутые ресницы бросают тени на веки.

Она отвела взгляд, задумалась. Неужели Катька готовилась к этому звонку? Подобрала слова и прочее, но моё предложение сбило её с толку. Что-то я совсем перестал понимать окружающих.

– Хорошо. В семь.

Отключилась без привычного кокетливого «пока» пальчиками правой руки. Кажется, жизнь меняет вектор? Как умно выразился: жизнь меняет вектор. Хотя немного канцелярщина.

Выхожу из комнаты. Мама уже приготовила учебные доски – оконные стёкла в зале превращены в планшеты с диаграммами, схемами и справочным материалом.

– Как Катя?

Вот откуда знает? Бабы! Я мужик и держу себя в руках.