постепенно уменьшались в размерах.[32] И так уж вышло, что один из великанов жил возле того леса. Великан был очень добрым, разговаривал чрезвычайно тихо и питался только растениями. Его звали Кутберт.

Однажды Кутберт пришел в лес, чтобы насобирать ягод, и увидел охотника, который выслеживал эму-рафа. Будучи добряком, великан поднял малыша рафа за гриву, а затем, выпрямившись во весь рост и даже приподнявшись на цыпочки, что он делал очень редко, потому что от этого хрустели все его старые кости, сумел дотянуться чрезвычайно высоко и поставить эму-рафа на вершину горы, где ему уже не угрожала опасность. А затем Кутберт на всякий случай раздавил охотника между пальцами ног.

Слух о доброте великана разнесся по всему лесу, и вскоре к нему каждый день стали приходить странные животные, которые просили поднять их на вершину горы и спасти от опасности. И Кутберт сказал:

– Я спасу вас, мои маленькие братья и сестры. Взамен я попрошу вас только об одном: чтобы вы разговаривали со мной и не оставляли меня одного. В мире так мало великанов, и иногда мне бывает очень одиноко.

– Хорошо, Кутберт, мы будем с тобой разговаривать, – пообещали ему звери.

Итак, Кутберт каждый день спасал от охотников все больше животных, поднимая их за загривок на вершину горы, пока наверху не образовался странный зверинец. И звери были там счастливы, потому что наконец-то могли жить спокойно. Кутберт тоже был счастлив: стоило ему приподняться на цыпочки и положить подбородок на вершину горы, и он мог разговаривать со своими новыми друзьями, сколько ему угодно.

Но однажды утром, когда великан купался в маленьком озере в тени горы, к нему пришла ведьма.

– Мне ужасно жаль, но я должна превратить тебя в камень, – произнесла она.

– Зачем тебе это нужно? – спросил Кутберт. – Я очень добрый великан и всем помогаю.

– Меня наняла семья раздавленного тобой охотника, – ответила ведьма.

– А-а-а, – протянул великан. – Я совсем о нем забыл.

– Мне ужасно жаль, – повторила ведьма и обратила беднягу Кутберта в камень.

Внезапно он стал очень тяжелым – таким тяжелым, что начал быстро погружаться в озеро. Кутберт все погружался и погружался и остановился, только когда вода дошла ему до подбородка. Его друзья-животные видели, что происходит, и были в ужасе. Но они решили, что ничем не смогут ему помочь.

– Я знаю, что вы не в силах меня спасти! – закричал Кутберт друзьям. – Но, по крайней мере, приходите и беседуйте со мной! Я не смогу отсюда сдвинуться, и мне очень одиноко!

– Но если мы спустимся, нас перестреляют охотники! – крикнули звери в ответ.

Кутберт знал, что они правы, но продолжал их умолять.

– Поговорите со мной! – просил он. – Пожалуйста, придите и поговорите со мной!

Животные пытались что-то кричать бедняге Кутберту с вершины своего утеса и даже петь, но они были слишком далеко, а их голоса звучали так тихо, что даже гигантские уши Кутберта улавливали их с большим трудом. Шорох листьев на деревьях и тот был громче.

– Поговорите со мной! – просил он. – Придите и поговорите со мной!

Но к нему так никто и не спустился. Когда его горло окаменело (как и остальное тело), он все еще плакал…

Животные пытались что-то кричать бедняге Кутберту с вершины своего утеса и даже петь, но они были слишком далеко, а их голоса звучали так тихо, что даже гигантские уши Кутберта улавливали их с большим трудом. Шорох листьев на деревьях и тот был громче.

– Поговорите со мной! – просил он. – Придите и поговорите со мной!

Спустя какое-то время животным стало не по себе, особенно эму-рафу.

– О господи, – произнес он. – Все, о чем просит Кутберт, – это чтобы кто-то побыл рядом с ним. Неужели это так много?

– Думаю, да, – ответил гримведь. – Там, внизу, опасно. А теперь, когда Кутберт превратился в камень, как мы снова заберемся на гору?

– Ему уже ничем не поможешь, – поддержала гримведя двухголовая рысь. – Разве что тебе известно, как снять с него ведьмино заклятье.

– Конечно, мне это неизвестно, – ответил эму-раф, – но это не имеет значения. Мы все когда-нибудь умрем, и возможно, сегодня очередь Кутберта. Но нельзя допустить, чтобы он умер в одиночестве. Лично я не смогу себе этого простить.

Другие животные тоже поняли, что чувство вины будет для них слишком тяжелым бременем. Вскоре, несмотря на поджидающую их внизу опасность, они решили присоединиться к эму-рафу. Под руководством рафа звери сделали живую лестницу – держась лапами за щиколотки тех, кто стоял выше – и по крутому склону горы спустились к ее подножию. О том, как вернуться обратно, звери пока не думали, отложив решение этой проблемы на будущее. Подбежав к Кутберту, они начали утешать его, и, даже превращаясь в камень, великан плакал от благодарности.

Животные разговаривали с ним, но его голос звучал все тише и тише, и наконец его губы и горло окончательно окаменели и больше не могли двигаться.