Дивин оглянулся. Надо же, пока рассказывал, не заметил, что к ним подошли еще несколько летчиков.

– А все, – обескураживающе улыбнулся он, – цель поражена!

Пилоты задумались, осмысливая его рассказ. А потом на Григория обрушился настоящий шквал уточняющих вопросов. Старший сержант терпеливо отвечал. А как иначе, ведь этим ребятам не сегодня завтра в бой. И лучше, если они пойдут в него подготовленными. Конечно, он не может поделиться с ними скоростью реакции, остротой зрения, но, хотя бы, объяснит теорию. Вдруг да поможет?

Наконец, товарищи отстали. А к экспату подошел один из инструкторов.

– Молодец, – похвалил он вскочившего летчика. – Да брось тянуться, присаживайся. Я тут постоял, послушал – хорошо объясняешь, доходчиво. Не хочешь остаться у нас?

– Зачем? – осведомился с подозрением Григорий.

– Летчиков обучать.

– Нет, спасибо, – отказался Дивин. – Я лучше обратно, в полк.

– Жаль, из тебя получился бы отменный инструктор, – командир разочарованно вздохнул. – Но ты подумай еще хорошенько.

А чего тут думать, воевать надо. Экспат бросил окурок в ведро с песком, поднялся со скамейки и пошел обратно к учебному самолету.

– Младший лейтенант Дивин прибыл в ваше распоряжение для прохождения дальнейшей службы!

– Прибыл, значица, – Хромов придирчиво оглядел экспата с ног до головы. – А что, молодец. Орел! Смотри, комиссар, какого бравого летчика воспитали, а?

Батальонный комиссар тепло улыбнулся.

– Здравствуй, Дивин. Как добрался, устал, поди, с дороги?

Григорий смущенно улыбнулся.

– Есть немного. В транспортнике растрясло здорово.

– Это тебя с голодухи, – авторитетно заявил комполка. – Знаю я, как в тылу кормят, это тебе не фронтовые нормы. Мы тут, правда, брат, нынче тоже не шикуем. – Майор с огорчением вздохнул и побарабанил пальцами по поверхности стола. – Вовремя приехал, может быть, с твоим приездом все наладится. Ладно, не делай удивленное лицо, сам поймешь, чай не маленький. Иди лучше к своим. Узнай там у дежурного, в каком они домике разместились. Да, ты ведь на ужин опоздал… Извини, Дивин, сегодня придется потерпеть.

– Обойдусь, товарищ майор. У меня тушенка есть, не помру.

Полк вновь остановился в том же самом доме отдыха под Куйбышевом, что и в прошлый раз. Поэтому найти маленький коттедж, где расположились пилоты второй эскадрильи, оказалось несложно даже в темноте. И уже совсем скоро Григорий толкнул скрипучую дверь, предвкушая встречу с друзьями. Надо же, оказывается, у него здесь все-таки друзья. Причем самые настоящие, проверенные боем. Дивин улыбнулся. Зашел в комнату и…

– Что за херня?! – вырвалось у него от неожиданности.

– А, Гришка, ты? Приехал. Ну заходи, чего застыл в дверях?

В комнате накурено, хоть топор вешай. Малахов сидел за столом в несвежей нательной рубахе. Небритый, с помятым, отечно-серым лицом. Перед ним стоял стакан с водкой, тарелка с надкушенным огурцом и какой-то квелой зеленью. Консервная банка полна окурков. На полу несколько пустых бутылок.

– Что с тобой?

Капитан вяло отмахнулся, глядя мимо экспата. Глаза пустые, равнодушные. Взял со стола стакан, лихо опрокинул и шумно выдохнул.

– У тебя деньги есть?

– Есть, конечно, что за вопрос, – удивился Григорий. – Сколько нужно?

Комэск смешно зашевелил губами, что-то подсчитывая, но, похоже, сбился. Гневно сдвинул брови и со всей силы ударил кулаком в стену несколько раз.

– Катункин! А ну, мухой сюда! Кому говорят?!

В соседней комнате что-то упало, послышалось раздраженное ворчание, кто-то спрыгнул с кровати – заскрипели пружины. Открылась дверь, на пороге возник всклокоченный, сонный сержант.

– Ну что еще? О, товарищ младший лейтенант! Поздравляю со званием. Рад, что вы вернулись.

– Ты зубы не заговаривай, – Малахов закашлялся. – Дуй за водкой!

– Мне не продадут больше, – насупился Катункин. – Говорят, в долг не отпускают.

– Так, а ты расплатись, – комэск тихо засмеялся и ткнул пальцем в Григория. – Младший лейтенант сейчас тебе денег даст. Ведь дашь, дружище?

Экспат нахмурился. Происходящее ему совсем не понравилось.

– В бочке у крыльца вода есть?

– Была вроде, – настороженно отозвался сержант. – А вам зачем?

– А это не мне. Ну-ка, пособи!