Вместе с ними пострадал огромный кусок фальшборта и еще четыре обычных саламандры с баграми.
Это деяние вновь склонило чашу весов в нашу пользу. Оставшимися прошмандовками занялся Кадам – свирепый, как все демоны ада, – а к нам подскочил бледный и расхристанный штурман Рахбар. Его скулу пересекала свежая рваная рана.
– Вы всегда вызывали мою симпатию, огнеборные Сергей и Владимир, – обратился к нам Рахбар, приглаживая всклокоченные волосы. – Поэтому мне хочется, чтобы вы спаслись. Шлюпка – вон там, под кормой подвешена.
– Спасибо, конечно, – бросил я. – Но неужели все так плохо?
– Ничего худшего еще не случалось в моей жизни! – с угрюмой страстностью воскликнул Рахбар. – Вы разве не видите?! У них еще три кашалота! И каждый дочерна облеплен наездниками!
Мы с дядей Вовой посмотрели туда, куда указывал штурман.
И действительно, черт возьми!
В кипении белых бурунов к нам приближались три исполинские туши. Они двигались к нам со стороны двух тонущих кораблей. Да-да, и «купец», и корабль сопровождения с золотыми парусами под командованием капитана Нура – оба терпели бедствие.
Похоже, их подводную часть никто не удосужился обшить медью. А значит, те удары из-под воды, нанесенные кашалотами, которые наш «Кракен» выдержал с честью, стали для них роковыми.
Я заметил, что дядя Вова не на шутку обозлился.
– Вот же суки! Портят казенное имущество! Душегубствуют! – прошипел он, вслед за чем прибег к излюбленной тактике: обрушил поток крупнокалиберных пуль на крутой лоб ближайшего кашалота.
Увы! То ли дело было в какой-то магической защите, то ли у данной особи обработка болевых ощущений отсутствовала напрочь, но кашалот продолжил переть прямиком на нас, хотя потоки крови и жира, хлынувшие из-под продырявленной шкуры, уже залили всю его тупую морду.
В полукабельтове от нас тварь ускорилась и, бешено колотя хвостом, вышла из воды на треть корпуса. Так что теперь на нас перла невиданная глиссирующая торпеда!
Ох и страшное это было зрелище!
Дядя Вова продолжал строчить, посылая десятки пуль в приоткрывшееся брюхо. Но, увы, что результат стрельбы был по-прежнему разочаровывающим.
Скажу без ложной скромности – ситуацию спас я.
Когда уже казалось, что многотонная туша вот-вот обрушится на ахтердек и расплющит всех нас в кровавый фарш, я вспомнил, что в корзине, принайтованной к тумбе компаса, нами были припасены два одноразовых гранатомета «РПГ-29».
С проворством гепарда я схватил пусковую трубу, привел ее в боевое положение и, едва прицелившись, выстрелил.
Реактивная граната, прочертив воздух шипящей кометой, ударилась о гребень волны, срикошетировала и взорвалась точно под брюхом кашалота.
Тварь проткнуло кумулятивной струей, а грохот взрыва был такой, что лопнули стекла наших кормовых фонарей!
Этот грохот, как ни странно, пробрал даже кашалота с его железными нервами. Он перепуганным мальком взвился в воздух и опрокинулся на спину, разбивая о поверхность воды облепивших его саламандр!
Я лично видел, как полетели в стороны расплющенные тушки. Лично слышал визг этих страшных земноводных.
Тут и дядя Вова последовал моему примеру. Он схватил второй «РПГ-29» и отправил гранату наперерез двум другим кашалотам.
Его боеприпас сработал иначе. Граната ушла под воду и взорвалась на глубине метров в пять, обдав ближайшего кашалота струями крутого кипятка.
Тот с перепугу заложил крутой вираж, столкнулся со своим соседом, и они оба принялись улепетывать. Да с такой скоростью, что саламандры посыпались из своих ездовых сетей как грязь с протекторов горного мотоцикла!
Наши успехи морячки и пехотинцы «Голодного кракена» восприняли громкими воплями восторга.
Еще бы! Они уже записали себя и своих друзей в покойники, а тут такие расклады!
Но, главное, плодами нашего успеха не замедлил воспользоваться капитан Курр. (Опытный морской волк стоял у нас за спиной, рядом с рулевым, и ситуацию чувствовал каждой клеточкой своего тела.)
– Боцман! – скомандовал он. – Открыть гребные порты! Ставим все паруса и уходим на полной скорости!
Я в ту минуту с тоской глядел на то, как барахтаются в воде члены команд тонущих кораблей нашего каравана, и не смог смолчать.
– Погодите, капитан, как это «уходим»?! Люди в воде, а мы уходим?!
– Мы обязательно должны заняться ими! – поддержал меня дядя Вова. – У них семьи, у них дети! Морской закон!
Капитан Курр поглядел на нас как на помешанных и даже не удостоил ответом. Но штурман Рахбар, подойдя вплотную, вполголоса пояснил:
– У нас не принято перечить капитану на мостике, – сказал он. – За это полагается повешение на рее.
– У всех полагается повешение на рее! Но, Рахбар, ты же нормальный мужик! Скажи капитану, что на море так нельзя! Что люди должны помогать
