являются такими же людьми, как канийцы. И, при определенных усилиях, можно выдать одного за другого. И тогда исполнители, к примеру, разбойники, вообще не будут знать, что работают на врага Лиги.

Может, это и было той странностью, что бросилась в глаза Эльвину при встрече с «вельможей»? Может, тот, кто пытался выдать себя за канийца, попросту был хадаганцем?

Эльвин задумался над этим всерьез. К его удивлению получалось, что единственным аргументом против того, что против него играли хадаганцы, был аргумент о бессмысленности такой игры. Но что, если смысл был? Просто он скрыт от Эльвина.

Ему даже дурно стало от такой мысли. С этой точки зрения он всерьез не смотрел на проблему. Но теперь имело смысл прогнать в памяти всю цепочку событий и глянуть на них именно с этого ракурса.

Но тогда все же придется если не понять, то хотя бы предположить, чем руководствуются хадаганцы в этой игре, какой для них в ней практический смысл. И не так важно, насколько предположение будет близко к действительности. Его задача не прояснить цели Империи, а просто сделать осмысленными все остальные шаги. Те самые, в которых начала просматриваться, пусть диковатая, но все же логика.

Хорошо, что будет, если ввести в расчет Карину? Это давало дополнительную опору для предположений. Например, что если Империи не выгодно убивать единственного выжившего свидетеля схватки в астрале, а куда выгоднее использовать его в своих целях?

Казалось бы – бред. Но лишь на первый взгляд. Да, информация, которой владеет Эльвин, ценна для канийцев, уже известна эльфам, но совершенно бесполезна для хадаганцев. Это так, они ведь лучше Эльвина знают, как выглядят и действуют их новые крейсера. Но! Конечно, им не информация нужна, но вдруг что-то другое?

Мозг Эльвина работал на полную мощность, ему казалось, что еще немного напрячься, и дым из ушей пойдет. Но размышления давали свои плоды. Словно туман постепенно рассеивался, обнажая то, что с самого начала скрывалось от взгляда.

Если хадаганцы не убили выжившего свидетеля, и если им точно не нужна информация, заключенная в его голове, то что тогда?

Туман рассеивался, новая логическая цепь проявлялась все ярче, в полном своем сверкающем совершенстве. Эльвин вдруг понял все. Это была единственная версия, в которую вписывались все без исключения факты. Все до единого. И только в эту версию, ни в одну другую.

Дезинформация! Вот ключ к разгадке!

От нахлынувшего возбуждения у Эльвина даже щеки порозовели. Он был в двух шагах от раскрытия коварного вражеского замысла. Да в каких двух! Он раскрыл его! Одной лишь логикой и вдумчивым анализом фактов.

Теперь, исходя из новой мотивации противника, Эльвин заново сложил всю линию событий. И все факты послушно нанизались на новую нить, ни один не оказался лишним, неуместным, и ни один не вступил в противоречие с остальными.

Получалось, что хадаганцы узнали через кого-то из своих агентов, что один из свидетелей нападения нового крейсера на патрульную эскадру выжил. Так вот убивать его имело смысл до встречи с представителем Совета Восьми Домов, никак не после! После убийство свидетеля уже не имеет смысла, так как информация передана, Совет ее проанализировал и учел.

При этом хадаганцам совсем не обязательно было иметь своего агента в Совете! Сам факт того, что капитан флагмана выжил, давал Империи повод начать игру. Ведь если Эльвин жив, значит, он точно, гарантированно знает о новом оружии и передаст эту информацию совету. Тут даже гадать нечего.

Чтобы знать о выжившем капитане, совершенно не обязательно быть членом совета. В первую очередь, об этом знал командир наряда сторожевой башни, обнаруживший прибитый к аллоду корабль. Это раз. Два – комендант, получивший от Эльвина донесение. Да, он не знал подробностей, но зачем они, если их знали хадаганцы? Им-то важен лишь сам факт, что один из свидетелей выжил. Все сходится! В комендатуре, кроме коменданта, полно канийцев разного ранга, через чьи руки прошла информация. Любой из канийцев, ввиду принадлежности к расе людей, мог, на поверку, оказаться хадаганцем, то есть, агентом врага!

Узнав о выжившем свидетеле, хадаганцы понимали, что времени на расправу с ним, да еще так, чтобы не проявить своих агентов, у них нет. И тогда, видимо, они разработали план по его собственной дискредитации и сведению на нет ценности переданной им информации.

Причем тут хадаганцам тоже не нужен был агент в Совете Восьми Домов, так как эльфы сами, по своей природе, склонны к интригам, и к этому их не требуется подталкивать. Империя просто сделала ставку на эту особенность и, судя по всему, сорвала куш.

Они надеялись, что эльфы попытаются скрыть информацию от каницев, чтобы подать ее под нужным им соусом, а то и, возможно, эльфийские маги вообще могли попытаться сделать готовый прототип такого же корабля, чтобы уже его представить Лиге, как собственную заслугу. Чтобы провернуть такой ход, эльфы просто обязаны были упрятать Эльвина за решетку, чтобы информация никак не попала к канийцам раньше времени.

И все это было на руку Империи! Все шаги Совета Восьми Домов не были инициированы Империей, но сама она строила планы исходя из эльфийской тяги к интригам.

Дальше проще. Внедренные на аллод Ди-Ардер хадаганцы, под видом канийцев, склоняют последних к похищению арестанта по пути в Офицерскую Башню. Канийцам, даже не подозревающим, что они работают на врага, выдана версия, мол, эльфы что-то важное утаивают от Лиги. Тогда, если наняты были разбойники, им достаточно объяснить, что информацию можно выгодно продать Совету Лиги. А если разбойники были не более чем ряженными, а игру