– Я? – Надолго моего терпения не хватило. – А ты?

– Мы скоро это узнаем, – ответил он уже от двери. Потом обернулся… улыбка вышла кривой. – Я буду не один.

Высказаться мне не удалось, Северов вышел в коридор, оставив меня наедине с вспыхнувшей яростью, на смену которой тут же пришло понимание: все именно так, как и должно было быть.

Пожелание князя «не торопиться» я выполнила, но как ни пытайся растянуть привычные действия, намного все равно не удастся. Я добавила к тем самым двадцати минутам, которые он мне обычно давал, еще десять. Больше не получилось.

Предугадывать, что ждет меня в гостиной, я не стала – не имея информации, сделать это невозможно, но следовательское нутро все равно пыталось придумать версии.

Действительность значительно превзошла самые смелые предположения.

Мужчину, стоявшего у окна в гостиной, я узнала даже со спины…

– Ваше императорское величество… – скорее выдохнула, чем произнесла я. Ничего подобного даже близко не ожидала.

Он медленно обернулся, окинул меня тяжелым взглядом…

На помощь пришел появившийся Северов. В руках держал тот самый сверток с вещами погибшей кузины.

– Ваше императорское величество, – положив свою ношу на стол, начал он, – позвольте вам представить мою невесту, Анастасию Волконскую.

– Невесту? – как-то… недовольно переспросил император Владислав. Дал мне знак подняться – реверанс в мужском костюме не самое привлекательное зрелище, подошел ближе, бросив быстрый взгляд на сверток. – Насколько я помню, вы – приемная дочь Елизаветы Николаевны?

– Да, ваше императорское величество, – скромно опустила я взгляд. Думать о том, какие именно события стали причиной для столь хорошей памяти, я побоялась.

– Матерью Анастасии была Ольга Вертанова, – сбил мгновение напряженной тишины князь.

Лучше бы молчал…

– Кто?! – резко развернулся к нему император.

Гневно прозвучавший вопрос Северова ничуть не смутил.

– Ольга Вертанова, – повторил он совершенно спокойно. – Брата Анастасии найти пока что не удалось, но есть уверенность, что жив и он.

– Вот как?! – уже несколько мягче отреагировал император. Вновь повернулся ко мне: – То-то ваше лицо показалось мне знакомым.

– Мне об этом стало известно лишь несколько дней назад, – довольно хрипло произнесла я, мысленно зацепившись за последние слова князя. О моем брате…

Если он жив, я его найду. Рано или поздно…

– Это как-то связано с вашей просьбой о тайной встрече? – уточнил император, обращаясь к Северову, но продолжая рассматривать меня.

– Самым непосредственным образом, – тут же ответил князь, отходя к столу.

– Один из двух сюрпризов… – как-то невпопад произнес Владислав. Повел плечами, словно кафтан ему жал…

Такого быть точно не могло.

– Если считать этот, то из трех, – с явным задором поправил Северов. – Ваше императорское величество, я могу попросить вас подойти ко мне? – уже более высокопарно продолжил он.

Владислав поморщился, буркнул что-то об этикете, но просьбу выполнил, вернувшись к столу.

– Анастасия Николаевна, – посмотрел на меня князь, – вы – тоже.

Спорить я не стала, прошла в гостиную, остановившись так, чтобы быть ближе к Северову. Хоть и зла, но рядом с ним мне казалось спокойнее.

– Анастасия Николаевна – следователь-эксперт Следственного Департамента Аркара, – пояснил князь, наталкивая меня на очередную мысль.

Чтобы убедиться в своей правоте, ждать долго не пришлось.

– Анастасия Николаевна, вы можете подтвердить, что данный сверток опечатан знаком Следственного Департамента и не имеет следов нарушения целостности? – четко, по-протокольному спросил он.

Я поднесла к свертку левую ладонь, на которой находилась особая метка, та тут же засветилась, служа ответом.

– Да, подтверждаю, – тем не менее озвучила я очевидное.

– Благодарю вас, – кивнул Северов. Взяв лежавший на столе нож, аккуратно разрезал веревку, не торопясь развернул плотную бумагу. – Это – вещи Амалии Вертановой, дочери Юлии Вертановой и князя Леонида, – пояснил он, раскладывая одежду.

Платьице, длинная рубашка, детские чулки, ботиночки… Та самая тряпичная кукла с нарисованным на белом холсте лицом осталась у него в руках.

– Я надеялся, что она – жива, – с искренним сожалением произнес император. Отвел взгляд от вещей, посмотрел в окно…

Мне даже стало его жаль… На мгновение.

– Это – второй? – как-то… слишком равнодушно для того, чтобы быть правдой, спросил он.

– Пока еще нет, – заставил его обернуться князь. Вновь взял нож и… под нашими взглядами распорол игрушку.