– Разумеется, нет, – рассмеялась Кроу. – Я не настолько богата, чтобы столь щедро одаривать студентов. От Мастера Коннери.

Амалия непонимающе уставилась на Кроу. Нет, та не шутила. Кажется. Ее лицо оставалось непроницаемо-серьезным, но в глубине синих глаз сверкали озорные искорки. Кроу придумала что-то необычное и явно была собой очень довольна.

– Он очень любит ссылаться на древний магический Кодекс, – пояснила она. – Но он не единственный, кто знает этот свод правил. В частности, там говорится, что на все время обучения благосостояние ученика является заботой Мастера. Очень мудрое замечание, как мне кажется. Плохо одетый или голодный ученик – позор для Мастера.

– И он сам выбрал для меня такие подарки?!

– Вообще-то нет, – призналась Кроу. – Я напомнила о его обязательствах, когда он занимался одной из своих бесчисленных железок в кузнице.

– Ой. – Амалия поднесла руки ко рту. – Вот он, наверное, разозлился…

– Вовсе нет. Просто отдал мне ключи от своих сундуков и попросил больше не беспокоить по пустякам. – Кроу подкинула на ладони увесистый звенящий мешочек. – Так что теперь у нас с тобой достаточно золота и на платье, и на жемчуг, и на шарф из черного шелка.

– Профессор, мне не нужен шарф, – тихо пискнула Амалия. – Зачем?..

– Шарф не тебе, а мне. – Кроу не сдержала улыбки. – А чего такого? Я тоже хочу получить что-нибудь на праздник Рождения Солнца. За почти полтора века нашего знакомства твой Мастер трижды спасал мне жизнь, но ни разу не подарил даже полевого цветка. Думаю, он уже не исправится, так что придется все делать самой.

– Ну… наверное, – неуверенно согласилась Амалия. – Мы ведь его не слишком ограбим?

– Не имею представления. – Кроу пожала плечами. – Он служит Короне уже куда больше сотни лет. Некоторые правители осыпали его золотом за победы. Некоторые подвергали гонениям за Темный Дар… Большинство делали и то и другое. Впрочем, твой Мастер все равно почти ничего не тратит. Кусок мяса, кружка эля, пара крепких сапог и хороший меч – вот и все, что ему нужно. И ему всегда было плевать и на золото, и на титулы, и на милость при Королевском дворе.

Вот как. Амалия никогда не задумывалась о чем-то подобном. Каково это – провести половину столь долгой жизни в бесконечных войнах и не получить ни славы, ни богатства – ничего, кроме ненависти и страха?

– Тогда за что он сражался все эти годы? – тихо спросила Амалия. – Зачем?

– Я не знаю. – Кроу опустила голову. – Он не любит говорить об этом. Может быть, он сражался за Ританию. Не за Корону, нет – за людей. А может быть, он просто делал то, что умеет делать – без какой-либо особой причины.

Амалия затаила дыхание. Вот он – тот самый момент, которого она так долго ждала! Кроу уже рассказала немало. Приступ откровенности? Или что-то другое? Но сейчас важно не это. Можно спросить про Матабера – и получить ответ…

– Леди Фалмут, вот ты где!

Довольная и раскрасневшаяся то ли от мороза, то ли от эля Агнешка стояла около лавки со сладостями и, призывно размахивая руками, вопила на всю улицу. Проклятье! Неужели нельзя было помолчать?..

– Полагаю, вас уже ждут, госпожа Хэмптон. – Кроу запахнула полы плаща. – Желаю вам удачно провести время. И не опаздывайте к отправлению обратно!

– Черт бы побрал твою громогласную глотку, – буркнула Амалия и ткнула подбежавшую Агнешку кулаком в живот. – Я вообще-то разговаривала с профессором Кроу.

– Ну и что? – удивилась Агнешка. – Ты сюда за этим приехала? Пойдем, угощу тебя булочкой с изюмом. Нам еще целый день ходить по лавкам.

Амалия вздохнула и молча поплелась за соседкой. Почему-то ей совсем не хотелось делиться тем, что рассказала Кроу. Все равно ни слова о Матабере там не было.

Ярмарки перед Рождением Солнца везде одинаковые. И в столице, и в небольшом Эйлсбери, и в совсем крохотном Вудроу. Различие только в размахе. Но и на огромной площади перед Королевским дворцом, и на пятачке в едва ли ярд поперечиной перед ратушей на вертелах жарится свежее мясо, а из пузатых бочек рекой льются эль и вино. Из каждого угла звучит песня заезжего менестреля, а среди бесчисленных деревянных прилавков с товарами и цветастых торговых палаток бродят молодые и старые, богатые и бедные, знатные и простолюдины. Торговцы трут замерзшие уши ладонями, подпрыгивают на месте, гоняют нищих и мелких воришек и вполголоса жалуются друг другу, что в прошлом году ярмарка была куда лучше.

Амалия едва поспевала за Агнешкой, на ходу дожевывая сдобу, которая действительно оказалась выше всяких похвал. Бойкая соседка мелькала то тут, то там. Только что разглядывала украшения из янтаря – и вот уже нагло торгуется с продавцом шерстяных платков. Вероятнее всего, из одного лишь желания позубоскалить. Денег у Агнешки всегда водилось даже меньше, чем у Амалии, но она все равно умудрялась спускать все до последнего медяка на какую-нибудь ерунду вроде медовухи. Амалия дождалась, пока соседка отвернется, и тут же купила огненно-красный платок. Он чудесно подойдет к рыжим волосам Агнешки. А вот тот, синий, – для Ливи. Пусть маркиза Саффолк до сих пор сердится – это не повод оставлять ее без подарка. Кожаный пояс для Барда, для Алекса – серебряные запонки в форме львиных голов. Подумав, Амалия купила резной гребень для роскошных волос профессора Кроу и в