Мара пришла в себя на поверхности возле открытого входа в бункер. Она кричала, судя по боли в горле и сипоте – уже довольно долго. Над землей стелился дым. То тут, то здесь лежали павшие защитники общины. Уцелевшие с удивлением и опаской глядели из ненадежных укрытий, в которые они забились, надеясь отстрочить погибель, на девушку в распахнутом халате и с окровавленным лицом.

Над Марой возвышался гигантский боевой робот. Он был настолько огромен, что стоявший рядом «Маунтин» на его фоне выглядел неполовозрелым подростком.

Теперь Мара знала, кем были эти два био, до того, как получили бронированные корпуса, реакторы, навесное оружие и прочее-прочее высокотехничное оборудование.

Но, что самое странное, био остановились, словно что-то заставило их погрузиться в глубокие раздумья. Био прекратили активные действия и больше не убивали. Мара увидела «Раптора», который навис над раненым человеком, наступив ему на грудь; пасть ящера была распахнута, хвост метался из стороны в сторону, но монстр почему-то медлил со смертельным ударом.

И снова поток чужих мыслей подхватил Мару, оторвал ее душу от тела, затянул в водоворот давних и страшных событий.

…«Аконкагуа А5» получил серьезное повреждение. Самое печальное, что его подстрелил свой – старый, дребезжащий на ходу «Чинук», в подвеске которого сохранилась ракета с кумулятивной боеголовкой. Конфликт случился из-за биологического топлива: несмотря на то, что ядерная зима завершилась, некоторые области все еще представляли собой обширные радиоактивные пустыни, в которых органики не отыскать и днем с огнем. Подбитый «Аконкагуа» рухнул, из пробоины в грудине вывалился заключенный в контейнер мозг и повис на нескольких кабелях и гибких трубопроводах, по которым к живым тканям поступали необходимые жидкости.

«Аконкагуа» умирал медленно. Все оставшиеся ресурсы уходили на поддержание жизни единственного органа, смерть которого превратила бы гигантского биоробота просто в очень большую кучу металлолома. Мозг отчаянно искал выход из положения. Искал и не находил…

«Аконкагуа» обратился к зашифрованному архиву технической информации, который был не нужен полностью работоспособному биороботу и в обычное время оставался заблокированным в «подсознании». На био нахлынули «воспоминания», однако ни сведения об устройстве основных узлов, ни советы по ремонту в полевых условиях ему помочь не могли, ведь он бы парализован. Лишь один факт сулил надежду выжить: био осознал, что в прошлом его мозг принадлежал одному из ведущих инженеров-робототехников «КиберЯдра». Поскольку положение было критическим, «Аконкагуа» выдал самому себе разрешение ослабить работу спецпрограммы, блокирующей человеческую составляющую его «я». Биоробот нуждался в знаниях Майка Хадсона, его интуиции, способности импровизировать и творчески решать сложные технические задачи.

Майк пробудился. Это не было возвращением с Того Света. Разумом Майк продолжал оставаться на большую часть био, чем человеком. Био, наделенным уникальными инженерными навыками и опытом.

Майк понял, что без «сервов» ему не обойтись. «Сервов» поблизости не наблюдалось, значит, ему нужен был способ «позвать» их. «Аконкагуа» обладал возможностью управлять другими биороботами, он мог заставить «сервов» покинуть роботов-хозяев и перейти под свой контроль.

Майк вспомнил об изобретении, которое он сделал перед гибелью – улучшенном радионейронном интерфейсе. Он принялся воссоздавать это устройство, долго и кропотливо перераспределяя остатки энергии по уцелевшим электронным блокам «Аконкагуа»: подключить часть этой платы, запитать тот процессор, а с ним – еще этот и этот…

В один прекрасный момент Майк понял, что время пришло. Он запустил новый ментальный интерфейс на предельной мощности. В эфир отравился приказ, адресованный ко всем «сервам», которые обнаружатся в зоне действия передатчика «Аконкагуа».

Энергии оставалось все меньше, один за другим отключались реанимированные Майком блоки. Отключился передатчик, отключился ментальный интерфейс. На очереди была оптика, в «спящий режим» требовалось перевести и мозг вместе с системами жизнеобеспечения.

Перед тем как «уснуть», Майк увидел на горизонте серой выжженной пустыни движение, похожее на дрожь горячего воздуха. Однако это было не марево, это были «сервы», откликнувшиеся на призыв. И многие из вспомогательных био, подобно трудолюбивым муравьям, несли для нового хозяина еду.

«Аконкагуа» успел восстановить запас энергии и работу основных систем, когда со всех окрестностей пожаловали «ограбленные» боевые биороботы – «Маунтин А14», два «Скорпиона», «Спайдер», «Рекс»… Все они были злы и жаждали разделаться с раненым наглецом.

Но «Аконкагуа» снова запустил улучшенный ментальный интерфейс, и весь этот агрессивный зверинец в один момент стал послушным, подобно вышколенным служебным псам.

Так под контролем «Аконкагуа» одним махом оказалась небольшая армия биороботов, и трудно было найти в этих изувеченных войной землях другую столь же могучую и страшную силу.