Сквозь мощные потолочные перекрытия доносились отзвуки боя. Мара сидела на краю кровати и глядела, как с балок, реагируя на очередной взрыв, срывается пыль. Покрытый старым линолеумом пол холодил ее босые ноги. Мара пыталась разобраться, что происходит за стенами лазарета.

Происходило явно что-то тревожное. Похоже, пришла пора покинуть чистенькую и уютную больничную койку. Да, сил нет, и раны болят, но бездействие может привести к тому, что она больше никогда не увидит Сияну. Сойти с пути, когда она уже почти у цели, означало предать саму себя, Сияну и даже Лана…

Она встала. Подождала, пока отпустит головокружение и тошнота. Затем пошла вперед.

Шестипал не запер двери. Неплохой он все-таки парень, хоть и себе на уме.

Мара двинулась вдоль коридора навстречу грохоту сражения. Она была в одном синем халате на голое тело, правая рука не двигалась. Ни одежды, ни ботинок. Ни оружия, – стилет отобрали ее благодетели и куда-то спрятали.

Выстрелы, разрывы гранат, тяжелые, гулкие шаги.

И чужие мысли – как поездка по ночному шоссе на набравшем предельную скорость спортивном авто.

Мара не знала, каково это – гнать на пижонской тачке по автобану, игнорируя правила дорожного движения.

Но это было хорошо знакомо Майку Хадсону. Вся его жизнь была словно погоня за несбыточной мечтой.

Мара на ходу закрыла глаза и начала зондировать прилегающее к бункеру пространство. Поток чужих мыслей подхватил ее, точно сильное речное течение, и унес далеко. Так далеко, что она и представить себе бы не смогла, появись в ее обычной жизни такая необходимость. Из носа лилась горячая кровь и капала на халат, но Мара не замечала неудобства. Она шла к выходу, словно сомнамбула, или словно находясь под контролем Повелителя Туманов.

Майк Хадсон закончил работу над новым улучшенным радионейронным интерфейсом. Теперь командный робот серии «А» мог управлять бо?льшим количеством боевых единиц. Будь проклята война, но именно в военных целях совершаются самые прорывные открытия. Майка похвалило руководство, позвонил сам вице-президент из штаб-квартиры в Вашингтоне и посулил повышение. Майк был доволен, он заехал в «Холфудс» за тортом, вином и сигарами. Домой он ехал, выжимая из «Порше Кайен» 2018 года все, на что была способна эта машина. Дорожная полиция закрывала глаза на дерзкое авто с номерной сигнатурой министерства обороны. Госпожа Президент, выступая на радио, рассказывала об успехах на Московском и Северном Ленинградском фронтах. О том, что Восточное Побережье до Сан-Франциско до сих пор занято русскими боевыми мутантами, обладающими D-геном, госпожа Президент в этот раз ничего не сказала. Все и так понимали, что геноморфы типа «Дружинник» без тыла и снабжения долго не продержатся. После того, как биороботы «КиберЯдра» отбили Ванкувер и вернули канадско-американскую границу под контроль Коалиции, спецназовцы-мутанты оказались отрезанными от своих баз на Аляске. Какую-то поддержку «дружинникам» оказывает флот, но в Тихом океане сейчас война похлеще, чем на московском направлении. К счастью, все это происходило далеко от Провиденса, поэтому вечерами здесь еще можно было наслаждаться вкусной едой, выпивкой и любовью…

– Я от тебя ухожу, – с ходу заявила Ким, после того как Майк ступил за порог своего дома.

Красавица Ким уже была слегка пьяна, собранные сумки стояли возле дверей.

Майк поставил на пол торт и бутылку. Коробку с сигарами оставил в руках.

– Давай, не сегодня, а? – попросил он, делая попытку обнять жену.

– Ты знал об Артуре, да? – спросила она обвиняющим тоном.

Да-да, Артур… Печальная страница истории корпорации «КиберЯдро», печальная страница истории семейства Хадсонов.

– Давай, не сегодня? – повторил Майк, чувствуя, как у него начинает неметь лицо.

– Ты знал о нас с Артуром? – теперь в голосе Ким зазвучал вызов. Она подбоченилась, узкие джинсы выгодно обтянули спортивные бедра.

– Что я должен был знать?.. – Майк не подал виду, что он ошарашен. В ход пошли металлические интонации, которые он обычно использовал в общении с подчиненными.

– Что мы с ним спали? – у Ким были карие с прозеленью глаза, и теперь Майк видел, что эти зеленые точки мягко мерцают, отражая свет бра.

Он подумал об Артуре, которого нашли в его холостяцкой квартире, о мозговом веществе, которым тот написал на стене абстрактную картину, выстрелив себе в рот из «Магнума». Майку стало смешно, он не удержался и хихикнул.

Ким отвесила ему хлесткую пощечину. Майк ударил ее по лицу коробкой с сигарами: это было не больно, но страшно унизительно и неприятно. Сигары рассыпались по полу.

– Ты меня ударил! – лицо Ким покрылось багровыми пятнами, но от этого не стало менее хорошеньким.

– Ты меня тоже, – пожал плечами Майк. Он поставил ногу в туфле на кадку с декоративной пальмой и начал развязывать шнурки. Пока он снимал один ботинок, затем – второй, Ким открыла двери и выволокла наружу свои сумки. Майк не поднимал на нее глаз, делая вид, будто целиком поглощен своей обувью.

Дверь захлопнулась, Майк забрал торт и бутылку, прошел в гостиную. В комнате сильно пахло духами Ким. В гараже завелась машина.

– Дура, – проговорил Майк, поняв, что Ким сама села за руль. В ее-то состоянии! Появилась мысль выскочить из дома и вытащить стерву из ее «Тойоты» сливового цвета, если понадобится – за волосы. Пусть отправляется, куда она там собралась, на такси. Но в таком случае они будут вынуждены