парня, сказавшего слова любви? Правильно ли было запрещать им пересекать Ирландское море, чтобы сделать аборт? Кто он такой, чтобы судить, сам будучи грешником? Грешником, повинным в убийстве. Смертным грешником.

И пока медленно тянулся этот долгий день, а самый воздух в замке все более заражался злом, его мысли вновь и вновь обращались к тяжкому греху, непрерывно совершавшемуся другим церковником, представителем его собственной веры: архиепископом Карсли.

Он не знал, какую именно порчу этот заблудший человек ежедневно наводил на бедную сестру Тимбл, но судил об этом по ее глазам, темнота вокруг которых свидетельствовала о муках, постоянно ею претерпеваемых. Пэт был уверен, что здесь замешана сексуальная развращенность. Однако у самодовольного священнослужителя не было никаких признаков угрызений совести, пусть даже его грех был столь очевиден в выражении лица у доброй сестры. Это не могло продолжаться. Он не позволит этому продолжаться.

Под застегнутым на молнию жилетом он ощущал тяжесть пистолета, и его замысел набирал обороты. В последнее время у него возросло разочарование в недостатках своих братьев, и ему пришло в голову, что на его подсознание могут воздействовать другие силы, дразня его похотливыми мыслями о том, чем занимались архиепископ Карсли с монахиней. Эти мысли становились все хуже, и теперь Тихоня Пэт чувствовал себя надломленным и сбитым с толку. Но больше всего в нем было ханжеской ярости.

Что-то надо сделать, говорили ему хитрые голоса у него в голове. Ложный епископ позорит всех католиков, включая его самого, расплачивающегося покаянием за свои грехи в этом странном чистилище. Разврат Карсли показывал, что в сердце прелата не было никакого раскаяния.

Этот человек должен понести наказание без отлагательств, в этот самый день. И оно будет наложено на него преподобным отцом Патриком О’Коннором.

Он прикоснулся пальцами к оружию, скрытому в наплечной кобуре.

Дельфина сунула карту-ключ в считывающее устройство на двери главного кабинета и подождала, чтобы слабое жужжание сообщило ей об отпирании замка.

Дверь открылась, она протиснулась внутрь, и Эш последовал за ней. Пока Дельфина еще осматривала помещение, Эш прижался ухом к двери Хельстрема и несколько мгновений прислушивался. К тому времени, когда она к нему присоединилась, он убедился, что комната по ту сторону двери пуста. Расслабившись, он попробовал повернуть латунную дверную ручку. Она не поддалась.

– Что теперь? – встревоженно шепнула Дельфина.

Опустив руку во внутренний карман куртки, он достал маленький кожаный бумажник, застегнутый на кнопку.

– Инструменты ремесла, – сказал он. – Иногда не обойтись.

Эш раскрыл бумажник, продемонстрировав наборы тонких металлических стержней, размещенных по обеим его сторонам. Опустившись на колени, он положил на пол футляр с инструментами для взлома, каждый из которых хранился в отдельном отделении. Вынул один из них, немного массивнее и прочнее на вид, чем большинство остальных. Конец у него был скошен под углом около сорока пяти градусов, а рукоятка несколько расширена для простоты в обращении.

– Вот это называется вращатель, – мягко объяснил он ей. – А вот это, – он показал ей другой металлический стержень, потоньше, с загнутым заостренным концом, – и есть собственно отмычка.

Он поднес оба инструмента к дверному замку.

– Похоже, замок цилиндровый, поэтому не должен быть слишком сложным, – сказал он, вставляя вращатель в замочную скважину. За ним последовала отмычка, которую он еще дальше вдвинул в замочную скважину, поддерживая ее вращателем при кручении. – Там пять штифтов, внутри которых мне нужно надавливать, пока они не щелкнут – звук едва слышный, но я почувствую сброс давления. Буду делать по два за раз, а напоследок займусь самым ближним.

Потребовалось всего несколько секунд, чтобы он покрутил обоими приспособлениями и негромкий, но слышимый щелчок сообщил им, что дверь открыта. Эш медлил, все еще не вынимая вращатель и отмычку. Он посмотрел на Дельфину.

– Ты ведь не думаешь, что эта дверь на сигнализации, верно?

Она замерла, не располагая ответом, а он улыбнулся, осторожно поворачивая ручку и распахивая дверь настежь.

– Ладно, я же проверил, есть ли на ней контактная полоска, когда был здесь раньше, – сказал он, все еще улыбаясь. Она посмотрела на него с укоризной.

Они осторожно вошли и, хотя оба знали, что комната будет пуста, вздохнули с облегчением, когда она таковой и оказалась.