убивать. Кто-то из троих выживет – он и будет править Союзом. Под моим руководством. Все выживут – тем лучше! Значит, так тому и быть. Я хотел сразу заняться их мозгами, но решил отложить это дело на сутки – нужно отдохнуть, тогда вероятность успеха выше. Зависит от силы колдуна. Ну да ладно, хватит просвещения. К делу. Итак?

– Я могу подумать?

– Собираешься попытаться бежать? – усмехнулся Гекель. – Бесполезно, ты же пробовал! Надеешься на помощь извне? Нет, не выйдет. Сейчас я займусь геренаром, если он не выживет – его братом и женой. По закону власть после смерти геренара переходит к его жене. Или брату, если жена мертва. Ну а если со всеми не получится, тогда… тогда будем уже думать, что делать. Но, будь уверен, – все получится как надо. А пока повиси да подумай. Но не долго. Я приду завтра, и к тому времени ты должен принять решение.

– Если я все-таки откажусь? Что ты сделаешь?

– Будешь сидеть на цепи, в ошейнике. А еще, когда мне захочется получить от тебя информацию, я буду приглашать твою подругу и эту самую Занду и пытать прямо при тебе. А могу сделать даже интереснее – связать их колдовством, и они сами будут себя резать у тебя на глазах. И это ты будешь виноват, не я! Да демон тебя задери – мне самому не нравятся такие штуки! Зачем ты заставляешь меня делать это? Я не получаю удовольствия от пыток, но я должен двигаться к Великой Цели, а ты мне мешаешь, ты противишься! Ну что тебе стоит просто принять мое предложение и жить как положено! И подруги будут целы! Можешь спать с ними! Хоть по очереди, хоть сразу с обеими! Тем более что теперь у тебя мужское тело…

Интересно, Ханар, оно работает так, как положено? Сомневаюсь. Скорее всего, если разрезать ему живот, мы увидим все, что положено иметь женщине – матку, яичники. Внешне он мужчина, внутренне – женщина. Хотя… все может быть. Я не сталкивался с такими случаями. Только читал о них. Тут нет мерцающих, негде было познакомиться ближе. Возможно, что мозг этого человека создал и внутренние органы такими, какими положено быть у мужчины. Вскрыть бы его… очень интересная научная задача!

Да не бойся, Серг, это я так, рассуждаю, уж очень интересный факт. Для ученого это просто замечательная загадка. Оставить тебе фонарь, чтобы думалось веселее? Оставлю, оставлю. Ханар, напои его водой, мне не нужно, чтобы он умер раньше, чем это нужно для дела.

Гекель подождал, когда Ханар приложит к губам узника кувшин, молча стоял, пока тот напился, затем махнул рукой и вышел из камеры. Следом за ним вышел Ханар, стараясь не смотреть на прикованного человека. Тяжелая решетчатая дверь лязгнула, отсекая Сергея от мира, загромыхал замок, звякнули ключи, и гулкие шаги стали медленно затихать вдали. Стало тихо, как в склепе.

Эта ночь была долгой-долгой. Наверное, самой долгой в жизни Сергея. Ведь если случается что-то хорошее, оно мелькает, будто придорожный столб за окном автомобиля, и уносится куда-то в прошлое, оставляя лишь легкое сожаление и еще – ощущение того, что этого никогда не было. Будто ты видел хорошее только во сне, сладком, радужном сне. А вот дурное, тяжелое остается навсегда, как могильный камень, и если оно вдруг вспомнилось, может повергнуть человека в тяжелую депрессию, в тоску, затянуть в черный омут воспоминаний. И тогда путь один – заглушить боль. Сделать так, чтобы эти воспоминания исчезли, растворились в розовых волнах опьянения, а потом чернота, поглощающая все – и плохое, и хорошее.

Жить Сергею не хотелось. Наверное, впервые за то время, что он находился в новом теле. Раньше у него бывали приступы отчаяния, тоски, когда хотелось достать пистолет и всадить пулю в свою непутевую башку, но… все проходило, становилось на свои места и утром казалось не таким безнадежным. Но это там, на Земле. А здесь – боль, грызущая тело, и осознание того, что выхода нет. Совсем нет!

Частенько, когда человек говорит «нет выхода», он имеет в виду, что выход в общем-то есть, но плохой. Не бывает так, чтобы совсем не было выхода. Или почти не бывает. Здесь же… если рассмотреть ситуацию со всех сторон, судьба Сергея была незавидна – в любом случае он становился рабом. В любом. Даст согласие на сотрудничество с Гекелем – на него наденут ошейник. Не даст согласия – все равно наденут! Разница лишь в том, что в первом случае он будет иметь кое-какую свободу передвижения, в пределах дворца, разумеется. При отказе – будет сидеть на цепи и тоже в ошейнике. Что делать?

«Сдаваться, что же еще? Абина… Занда… что с ними сделают, если я не соглашусь?»

«Что-то… все сделают! Что захотят! Согласишься – будет шанс выбраться… хлипкий, но шанс. А из камеры – как выберешься? Чего сразу не согласился? Фасон решил держать, пижон недорезанный? Сейчас бы уже спал со своими бабами в теплой постели, сытый и пьяный. Чего рожу-то состроил?»

«Чего-чего… противно просто так сдаваться старому козлу. Противно!»

«Противно тебе… посмотри-ка! А стоять у столба не противно?! Вот отсохнут руки, тогда узнаешь, что такое противно, а что нет. Или заразу занесешь в раны. Цепи-то кожу прожгли, чуешь? Воняет паленым мясом. Шашлычком, однако! Васька-пожарный шашлычок не ест… после того ночного клуба, где народ погорел. Теперь его можно понять».