В лавке не осталось мягкой мебели, и его голос звонко отразился от стен. Хотя опухоль на горле заживала, говорил он с трудом, морщась от боли.

Балфрусс от имени Туле уже доложил королеве о восстании в Шаэле, но был не прочь услышать историю снова. Она вселяла надежду на будущее. К этому времени почтовые голуби и вороны уже отправились в путь с добрыми вестями и новыми приказаниями для королевских союзников и шпионов. До конца войны было еще далеко, однако альянс уже гнил изнутри, как порченое яблоко. Придется ждать, пока середка провалится и выдавит наружу червей – только тогда воины, которые стояли под крепостными стенами, услышат голос разума и подумают о возвращении домой. Балфрусс снова напомнил себе, что в ближайшие дни никакие хорошие новости не остановят кровопролитие. Погибнут еще сотни, если не тысячи солдат. Их смерть не должна быть напрасной.

– А как быть с морринами и зекорранцами в Шаэле? – спросила Элоиза.

– Они ушли. Вернулись домой. Ходят разговоры о жестоких столкновениях в Морриноу между враждующими религиозными культами.

Таландра вкратце упоминала донесения, подтверждавшие эти слухи. Страну лихорадило, и все же моррины до сих пор не вышли из альянса и не отдали приказ отводить войска.

– Фанатики убедили Совет встать на сторону Тэйкона. Теперь против них выступили традиционалисты, которые заручились поддержкой народа. Начались бунты. Разрушен храм Всеблагой Матери.

– Благие новости, – сказал Дариус.

– В Зекоррии тоже растет недовольство, но и их солдаты не спешат домой. Напротив, они направили войска из Шаэля к Чарасу для поддержки основных сил.

– Это объясняет затишье, – кивнула Элоиза.

– Однако я слышал, что на улицах Зекоррии идут бои. Все трещит по швам. – Дариус обнял жену, и она улыбнулась.

Балфрусс не принимал участие в разговоре – только слушал и между делом поглядывал на Финна. Кузнец приподнялся на цыпочки и застыл, напрягшись всем телом.

– В чем дело? – спросил Балфрусс.

– Что-то неладно, – ответил Финн. Он на несколько шагов отошел от стены, остановился и обвел тревожным взглядом окрестные дома.

– Ты что-то видел?

– Почувствовал. – Финн по-собачьи втянул носом воздух. – Кажется, Осколки.

Солдаты на стене зашевелились, похватали оружие и растолкали уснувших товарищей. Другие уже взбирались по лестницам им на подмогу, моргая от яркого солнечного света. Затрубил рог – его долгая низкая нота тянулась, пока у Балфрусса не засосало под ложечкой. Звук словно прошел сквозь кожу, и на дно живота лег клубок страха.

Прикрывая глаза от солнца, маги высыпали на улицу вслед за Финном. Вновь протрубил рог, призывая всех, кто еще мог сражаться, взять оружие. Мимо Балфрусса бежали солдаты, на ходу натягивая доспехи и пристегивая мечи. На их лицах смешались страх и возбуждение. За ними, словно рой надоедливых мух над покойником, тянулась вереница санитаров, врачей и сиделок с охапками бинтов и сумками, полными лекарств. Их догоняли тощие длинноногие подростки-посыльные, священники и пестрая толпа маркитантов.

Затем раздался топот сотен ног, марширующих в унисон, и мимо Балфрусса с обеих сторон хлынул людской поток. Казалось, океану одетых в броню людей не будет конца – их ряды один за другим устремлялись к стенам города, будто на одной улице собралась целая армия. Наконец поток обмелел. Опоздавшие догоняли тех, кто ушел вперед, кто-то еще тер спросонья глаза. Какой-то солдат не успел даже толком одеться и скакал на одной ноге, натягивая сапог, а потом потерял равновесие и полетел головой вперед. Не вставая с земли, он обулся, поправил нагрудник, тайком утер разбитый нос и лишь после этого отправился дальше.

Балфрусс провожал его взглядом и не сразу обратил внимание на шаги у себя за спиной. Когда они стихли, а мимо никто не прошел, маг обернулся и от удивления остолбенел.

Рядом с его друзьями, улыбаясь до ушей, стоял Чернокнижник.

Время замедлилось. Сердце бешено колотилось, и каждый его толчок длился все дольше. Балфрусс потянулся к Источнику и хотел криком предупредить остальных, но уже знал – слишком поздно. Кинжал сверкнул в лучах полуденного солнца и вошел в спину Дариуса. Через секунду лезвие показалось наружу, красное от крови. Чернокнижник ударил еще раз и бросил кинжал на землю. Дариус все шире открывал рот – крик рвался из глубины, но звука не было. Колени его дрогнули, и он начал падать. Элоиза, протянув к нему руки, закричала, но Балфрусс уже не слышал ее – то ли на мир опустилась тишина, то ли он вдруг оглох. Откуда-то издалека доносились вопли и голоса, однако все звуки казались потусторонними.

Элоиза подхватила супруга и осторожно уложила его на землю. Из раны хлестала кровь. При виде ее Балфрусс застыл от ужаса: его разум не хотел верить, что все это не привиделось ему в страшном сне.

Молот, выкованный из чистой энергии, полетел в голову Чернокнижника, но тот небрежно отступил в сторону и легким взмахом руки нанес ответный удар. Силовая петля обвила лодыжку Финна, и кузнец, взмыв над землей, ударился головой о стену. Следующим в схватку вступил Туле, но и его ждала неудача. Сплетенная им тонкая сеть не долетела до колдуна каких-то несколько дюймов, наткнулась на невидимый барьер и испарилась. Ответный удар был