конечно, не миллионная армия, которая была скрыта на востоке, но Виктор, если бы узнал, впечатлился бы. Наивный идиот до сих пор думает, что никты совершенно неорганизованны и хаотично бродят по стране.

Вахту несла никта, я ее не знала. Она принюхалась, когда я подошла, и оскалилась. Зубки коротки на меня скалиться!

– Я к заключенному.

– Первый дом, – хрипло ответила никта.

На ходу я сбрасывала верхнюю одежду – шапку, меховой жакет, закатывала рукава. Чем быстрее я получу информацию, тем быстрее смогу увидеться с Виктором.

Сторожевой на входе отдал мне свиток с информацией, которую нужно было получить. Я постояла в коридоре, привыкая к теплу и свету. Не знаю, что происходит с глазами при обращении, но к свету они теперь намного чувствительнее.

Задача была предельно ясной. И, похоже, наконец-то меня отправили делать то, о чем я просила. В мутном пыльном зеркале я увидела, как по моим губам пробежала улыбка. Вышел один из приближенных отца, Гаерт.

– Приведи заключенного в подвал, – распорядилась я. – И принеси мне что-нибудь… веселое.

Он понял. Гаерт с удовольствием сделал бы все сам. Но отец настоял, чтобы нашего гостя допросила я. Наверняка Гаерт не в восторге от того, что я здесь. Но отрицать, что будет весело, он не может. Второго такого садиста еще поискать во всем Тригоре.

Подвал был специально оборудован для занятий такого рода. Часть комнаты была отгорожена массивными частыми прутьями, а во второй половине стоял стол с ремнями. Я провела пальцем по столешнице и отметила, что его недавно мыли. Отмывали кровь?

Инструменты сами появились на столе. Гаерт маг, потому он и выбился в командиры лагеря.

Я рассматривала блестящие металлические клещи, когда дверь открылась, и двое никт внесли гостя. Он едва перебирал ногами и не оказывал никакого сопротивления.

– Запереть его, миледи?

– Брось здесь. Что вы с ним делали?

Носком сапога я заставила мужчину перевернуться на спину. Кровоподтеки на лице, сломано несколько ребер, вывихнуто плечо. Ничего такого, из-за чего можно переживать. Будет сотрудничать, сохранит при себе конечности.

– Оставьте нас.

Никты мгновенно послушались, но не Гаерт. Он с улыбкой покачал головой в ответ на мой недвусмысленный взгляд. Потом все же соизволил пояснить:

– Он опасен. Ты слишком самоуверенна. Я побуду здесь. Не волнуйся, он весь твой.

Состроив Гаерту рожу, я повернулась к пленнику и опустилась возле него на корточки.

– Знаешь, это моя самая нелюбимая часть допроса, но я должна спросить. Может, ты будешь сотрудничать, и мне не придется брать в руки разные мерзкие, совершенно не подходящие девушке инструменты, а?

– А может, – вдруг хрипло отозвался мужчина, – заткнешься и отныне будешь использовать рот только по единственно полезному назначению?

Я тяжело вздохнула. И почему мне за это не платят? Будь я леди, обиделась бы.

– Ответ неверный, Альдред.

Потом подошла к столу и задумалась.

– Что ты предпочитаешь? Есть особые пожелания?

Мне, в сущности, было все равно. Я и голыми руками могу сделать так, что Альдред забудет, как его зовут. Но с подручными средствами интереснее.

– Знаешь, мне даже жаль, что нужно задать вопрос. Если бы его не было, я бы получила больше удовольствия.

Я остановилась на небольшом приспособлении, которое при правильном использовании может сделать очень больно.

Он расскажет мне то, что нужно, но уже находясь на той грани, когда логика и мышление отключаются. Когда Альдред перестанет помнить, что его не оставят в живых, он расскажет. Вряд ли сейчас он верит, что его просто так отпустят, получив нужную информацию.

– Пока я выбираю, ты все еще можешь отказаться от нашего милого свидания.

Альдред молчал. Я глубоко вздохнула и сжала пальцы на металлической ручке. Но поверх моей ладони легла рука Гаерта. И это прикосновение вызвало волну отвращения, несравнимого с ненавистью к Альдреду. Захотелось уничтожить этого мага, я почти почувствовала, с какой радостью сломаю ему шею.

– Гаерт, – процедила я, – не забывайся.

Он убрал руку и усмехнулся:

– Прости. Решил помочь.

– Еще раз ко мне прикоснешься – закончишь дни в каком-нибудь ущелье.