– Я же не гитара, чтобы меня настраивать. И я вообще не о сексе.
– Действительно, во время секса ты говоришь не о сексе. Как я сам-то не догадался?
– Альдред, я хочу знать, что у вас там происходит! И хочу помогать. Я ведь многое могу.
Он улыбнулся:
– А помолчать не можешь, да?
– Нет! Сейчас орать начну!
В общем, не получилось у нас страстного соития, или как там в книгах пишут, ржали минут десять.
– Я скучаю по тем временам, когда ты здесь училась, – неожиданно произнес Альдред. – Давай снова начнем тренировки?
– Ты хочешь, чтобы я тебя тренировала? – делано обрадовалась я, за что получила ощутимый шлепок по мягкому месту.
– Мне больше нравилось, когда ты меня боялась, – проворчал Альдред. – Больно разговорчивая стала.
В последнее время засыпал он мгновенно. Я не донимала Альдреда требованиями поговорить со мной или просьбами что-нибудь сделать, хотя, конечно, хотела быть осведомленной. Но он считал, что так для меня безопаснее, и я не могла его винить. Потому что сама считала точно так же.
Когда он уже спал, я занялась тем, чем занималась каждую ночь. Села на широкий подоконник, спрятавшись в тяжелых шторах, и стала смотреть на улицу. Зима уже давно отступила, а весна в Тригоре скоротечна. Со дня на день ожидалось, что снег наконец-то растает, и уже на Дарькину свадьбу должны были распуститься первые почки. Все последние недели чутко спящим обитателям замка досаждала капель. Меня же угнетала тишина.
Вспомнилось, как Сомжар бросил фразу, когда мы сидели на крыльце и наблюдали за тренировкой стражи:
– Так или иначе, все закончится к концу лета. И мы либо сдадим Тригор, либо отобьем.
Но я точно знала, что все кончится намного раньше.
– Чего ты там сидишь? – раздался голос Альдреда.
Не спал или проснулся?
– Мне ведь не нужно спать. Так, сижу, размышляю.
– Может, поразмышляешь о том, чтобы встретиться с родителями?
Я закатила глаза. Ну, то есть внешне это выглядело, как будто я ничего не сделала – белки-то были черными. Об этом мы говорили раз двадцать, не меньше. И столько же я отвечала, что не собираюсь пугать мелких и родителей своей сущностью. Без меня им раз в двадцать лучше и спокойнее. Они под защитой Виктора, и незачем к ним ехать. За мной вполне могут следить люди отца, а значит, не стоит вообще покидать замок.
– Нет, не поразмышляю. Спи, ты мало спишь.
– Тогда вернись в кровать и грей меня.
Я фыркнула, осмотрев себя в зеркало. Грелка так себе – тощая, невысокая. Странная. Волосы давно перестали расти. Напоминали о временах, когда я их отрезала. Дадут Хранители, вернутся те времена. Пусть не в полной мере, но все же меня будут волновать мои волосы, я буду наряжаться и заигрывать с Альдредом. Не будет в мыслях Виктора и отца, никт… Не будет мучить совесть.
– Скоро Дарькина свадьба, – вздохнул Альдред.
Я поняла, о чем он думает. Улеглась на его плечо. Даже жаль, что я не могу спать.
– Все будет хорошо, – сказала я. – Это точно.
Альдред прикрыл глаза, соглашаясь. А что еще оставалось делать? Только верить.
День свадьбы Дарьки и Сомжара так долго приближался, что, когда настал, я не сразу поверила в это. Утром, собираясь к подруге, я смотрела на себя в зеркало и никак не могла понять, в реальности ли все это происходит.
Альдред уже давно ушел, у него дел было поболее.
На вешалке висело симпатичное платье, которое мне сшили специально к празднику. Я довела портного до нервного срыва, требуя именно то, что пришло мне в голову. Если я после всего останусь в Тригоре, мое имя будет во всех черных списках портных столицы и окрестностей.
Весь день я обещала помогать Дарьке с подготовкой, но на самой церемонии быть подружкой отказалась. Зачем пугать гостей моим внешним видом? Если на свадьбе будет никта, драка начнется раньше времени.
Так что места возле Дарьки займут Айбиге (на этом настояла я), две девушки, которые будут разбрасывать цветочные лепестки, и, к моему неудовольствию, Лайла. Не то чтобы я надеялась, что ее выгонят после случившегося. Но эта девка удивительно быстро стряхнула с себя весь позор. Оставалось надеяться, что урок усвоила. Потому что на свадьбе я появлюсь с Альдредом и не потерплю, чтобы он хотя бы подошел к бывшей жене. Именно бывшей – после случившегося я уже не думала о Лайле, как о жене Альдреда.
Я, как могла, оттягивала вечер, но время неслось с невероятной скоростью. Сначала мы успокаивали волнующуюся Дарьку, потом помогали сделать ей прическу, надеть платье. Ждали, пока дорисуют свадебный портрет невесты и повесят в спальне молодых. Затем отправились переодеваться и причесываться сами. Часы пробили шесть часов, и ровно через час церемония должна была начаться.
И чем ближе было это время, тем меньше я нервничала и думала о самой свадьбе. Прокрутив в голове все еще раз, я принялась собираться.
