– Предлагаю за выдающиеся заслуги перед орденом принять Никиту Михайловича в члены масонской ложи.

Гости предложение поддержали одобрительными возгласами. Поднялся Львов.

– Мы собрались сегодня на празднование. Давайте отложим голосование на другой день, обсудим кандидатуру со всех сторон.

– А чего тянуть? Золото – вот оно, лаборатория для опытов в подвале. Отныне каждый день, по мере того, как Никита Михайлович будет трудиться во благо ложи, золота будет всё больше и больше. Кто за то, чтобы принять алхимика, чрезвычайно полезного ордену человека, в члены ложи? – поднялся князь.

Руки поднялись единогласно.

– Вот и славно. Согласие всех получено, а обряд посвящения проведём позже, согласно традициям и обряду ордена. Выпьем за нового члена!

Гости выпили, расслабились. Всё же в лафитнике сто грамм, а тостов уже было три, выпитое сказывалось. За столом разговоры пошли, сначала о делах империи, потом на новости двора переключились, как всегда в мужских компаниях, перешли на дам. Кто удачно и выгодно замуж вышел да кто сына родил? Сын – это продолжение рода, наследник богатств. Никите послушать было интересно. В каком учебнике истории ещё прочитаешь? Да и поворотом событий ошарашен был. Предположить не мог никогда, что будет членом масонской ложи, да ещё самой влиятельной в Петербурге и России.

Но всё же мужчины в России, да ещё в чисто мужской компании, любят выпить, поговорить. На службе возлияниям не предаться, император был строг и пьянку пресекал на корню. Тосты начали следовать один за одним. Слуги только успевали подливать водку и менять закуски. Никита больше не пил, налегал на еду. Повара расстарались, столько вкусной и разнообразной еды Никита не видел давно. Попытался припомнить, получалось – никогда. Перепела под клюквенным соусом, свиные отбивные, а пирожные? Всё же далеко шагнуло кулинарное искусство с XVI века. После поездки Петра в Европу знать начала выписывать знаменитых поваров и кулинаров со всего света. Деньги им платили немалые, но и кушания были изысканные.

Часа через три раскраснелись все, вспотели. В доме натоплено хорошо, да ещё камзолы, парики. Многие парики стянули, утирались платками. Как всегда, в разгорячённых головах возникла идея.

– Александр Андреевич, хотим посмотреть, убедиться воочию, мутацию свинца в золото, – высказался один из гостей.

Предложение тут же было подхвачено.

– Да, хотим! – поддержали другие довольно бурно и дружно.

Князь вопросительно посмотрел на Никиту, он встал.

– Свинца нет, ни фунта.

– Ерунда! Бумагу мне и перо! – приказал слугам один из гостей.

Тут же написал записку, вручил слуге.

– Отдай моему ездовому, пусть мчится в арсенал.

– Погоди! – остановил его князь.

Пальцем пересчитал всех присутствующих.

– Допиши, пусть выдадут тринадцать, нет – четырнадцать мушкетных пуль.

– Да, верно!

Гость дописал, вручил слуге. Гулянка, если так можно уже было назвать торжественный обед, продолжалась. Через какое-то время в залу вошёл слуга с полотняным мешочком в руке.

– Ваше повеление исполнено, господин.

– Какое? – Гость уже забыл о поручении.

– Забыл? Нехорошо! – Дружно осмеяли его гости.

Мешочек с пулями у слуги забрали. Князь распорядился:

– Идём в лабораторию. Только чур! Смотреть, ничего не трогать. Каждому после мутации будет вручён подарок, по золотой пуле.

Гости встретили заявление князя восторженными криками. Правда, один попросил показать пули, не подделка ли? Князь высыпал пули из мешочка в одну из пустых фарфоровых тарелок. Все убедились, что пули настоящие, в руках подержали.

Никита двинулся в подвал, за ним князь, а дальше цепочкой гости. Каждый предвкушал невиданное зрелище, а как завершение – подарок. Золото было у всех – монеты, шейные цепи, перстни. Но это был бы особый подарок, которым можно было похвастать перед посвящённым, что он был свидетелем чуда. Гурьбой спустились в подвал, Никита свечи зажёг и даже запалил факел. В подвале прохладно, но разгорячённые гости холода не ощущали, столпились вокруг стола.

– Камень, философский камень покажи, – потребовали они.

«Ну, словно малые дети», – подумал Никита. Камень дал, гости осмотрели, подержали в руках. Судя по физиономиям, разочаровались, уж больно невзрачен и сер. Увидят такой под ногами, ногой отшвырнут. Однако и пиетет был, камень всё же непростой, передавали друг другу бережно. Думали, если уронят, то разобьют. Не знали, что Никита и царапать ножом его пробовал и железякой колотить.

– Мутацию покажи, сами зрить чудо хотим! – потребовали масоны.