каждое слово Евгении ввинчивалось в сердце ржавым шурупом, и раны эти источали такую тьму, какую она себе даже представить не могла. Из-за нее. Он. Во мгле. – Я передала с посыльным письмо для Софи и обещала, что мы скоро вернемся. Если обещаешь ребенку, слово надо держать. Так что дело только за вами, милорд.

Голос сорвался, и я плотно сжала губы.

– Есть еще кое-что, – Альмир помолчал, и напряжение, воцарившееся между ними, потекло в мою спальню.

– Что? – раздраженно процедила Евгения.

– Это касается горничной.

Я могла бы взять подарок лорда Фрая и пойти с ним к Эльгеру прямо сейчас.

Могла бы, если бы не Анри. Если бы не Софи.

Нет, то, что я сейчас слышу, мне придется вытаскивать на свет иначе.

Как именно, не представляю. Пока что не представляю.

Но обязательно придумаю.

– Что касается горничной?

Вот теперь она почти шипела, и чувство было такое, словно комната графини превратилась в сплошной клубок змей.

– У леди-некромага есть союзник. Или враг, который тоже хочет от нее избавиться. По-своему.

Внутри все похолодело.

Ивар?..

– Сильный маг. Видимо, он следил за мной, потому что, когда эта дура побежала вниз, под холмы, я последовал за ней.

– И? – голос Евгении был угрожающе тихим.

– Я пришел в себя, когда уже рассвело. В лесу, в стороне от дороги.

– И ты говоришь мне об этом только сейчас? Ты… упустил… девчонку, которая может на меня вывести?!

– Меня спеленали «паутиной сна»! Кто-то шел за мной, и…

– Она знает про ловушку! И у нее кольцо!

Яростно застучали каблучки.

Тишина.

И снова.

Я представила Евгению, бегающую по комнате: обхватив себя руками, крылья носа дрожат, во взгляде – огненная бездна. Впрочем, есть с чего.

«Паутина сна» относится к опасному искусству гааркирт. Но зачем загадочному магу мне помогать? Если он… она… хочет помочь, конечно.

Прерывистый глубокий вздох. Евгения остановилась.

– У нас тут презабавная ситуация, друг мой Альмир. Либо Рэм всячески благоволит графине…

Что-то зашуршало.

– Что не исключено, но маловероятно: он предпочитает ни во что не вмешиваться. Либо мы столкнулись с неизвестным, опекающим леди независимо от Симона… Кто он? Зачем ему это все? И может ли статься, что он подсунул ей противоядие, рецепт которого не найти в поваренной книге и модных журналах? А главное, как ему удалось остаться незамеченным и давно ли он среди нас?

Пальцы сжались на покрывале с такой силой, что ткань протестующе затрещала. Кажется, Ивар прав: этот жест для меня настолько привычен, что я уже просто не замечаю, когда цепляюсь за что-то.

– Что насчет этой дуры, горничной? Нужно ее найти как можно скорее…

– Мы не станем ее искать, Альмир. Тот, кто забрал девчонку, этого ждет. Если же я ошибаюсь и мы не враги, он сделает первый ход сам. Но что насчет окружения нашего бесценного некромага?

Намийец негромко хмыкнул.

– Она не очень-то любит людей.

– Не присмотреться ли нам с тобой получше к месье Раджеку? Может, даже стоит с ним побеседовать. Попозже, когда суета уляжется…

Я резко села.

Софи. Натали. Теперь Ивар.

Они не оставят меня в покое, если им не указать место.

Посмотрела на Анри, сердце болезненно сжалось. Поднесла к губам пылающую ладонь и поцеловала.

– Прости, – прошептала еле слышно.

Поднялась, подошла к туалетному столику и оперлась о него. Ничего общего у женщины в отражении не было с той, кто еще вчера собиралась на бал со своим мужем. Прическа расползалась – отовсюду выбивались пряди, отяжелевшие локоны распускались как неумелое вязанье. Залегшие в уголках губ