– Поиски МИШЕЛЬ прервал в самом разгаре, – продолжал юноша, – Прошение на имя Великого Магистра, которое написал Ваш сын, привело к тому, что МИШЕЛЬ оставил работу и поехал инкогнито… туда же, куда и ваш principe encantado.* Он взял имя не то брата, не то отца Сильвана. Понимаете?

– Сильван. Понимаю,- кивнул граф, – Зеленые леса нашего детства. Но все остальное…Как это он себе представляет?

– Очень просто – торговое судно где-то в пути подойдет к адмиральскому флагману, и флагман возьмет на борт еще одного пассажира. У вас есть куда положить элексир?

– Да, не беспокойтесь. Но мне хотелось бы кое-что уточнить по письму.

– Я весь внимание, – серьезно сказал рыцарь.

– Великий Магистр Мальтийского Ордена, как я понял, близкий друг моего кузена МИШЕЛЯ, что, впрочем, для меня давно не секрет, ссылается на поправку к вашему Уставу, когда речь идет о единственном наследнике знатного рода. Он пишет, что необходимо согласие родителей.

– Да, – сказал молодой испанец, – Ваше и Вашей жены, – он махнул рукой в сторону горизонта, – чья белая яхта с символическим названием 'Виктория' уже догнала 'Корону', флагман герцога де Бофора. Но вы же это согласие не собираетесь давать?

…. * principe encantado – сказочный принц /исп./

Рыцарь употребляет выражение в шутливом смысле.

….

– Наш сын уже совершенолетний и может обойтись без требуемого согласия.

– Или, в конце концов, добиться оного от вас, как в свое время – Alla va! -сказал он, повторив испанское восклицание своего собеседника.

– Он у вас настойчивый малый, если что задумает, не успокоится. Вот МИШЕЛЬ и раскопал в архиве эту поправку, зная упрямый характер своего племянничка.

– А то и придумал,- заметил граф, зная находчивость своего кузена.

Рыцарь развел руками, как бы говоря, что это знает только МИШЕЛЬ.

– МИШЕЛЬ понимает, что решение Вашего сына необдуманное и скоропалительное. А для Вас и Вашей жены будет ударом. Великий Магистр, встретив фамилию МИШЕЛЯ в письме Вашего сына, сразу же вызвал своего друга посоветоваться, какой ответ дать будущему рыцарю. Не смотрите так мрачно на мой плащ, господин граф, со мной не тот случай. Я обожаю море, мечтаю о сражениях… И это-то, что мне надо! Но Ваш сын – здесь другое. У меня призвание, у него протест. Неприятие деспотической власти обидевшего его короля, так?

– Итак, это лишь отсрочка, – вздохнул граф.

– Решение за вами. Но главное сейчас – выиграть время. И тогда- arrebocese en ello, – сказал он с улыбкой.

– Если я верно понял вас, рыцарь, вы позволили себе заметить, что 'такого добра вам не надо', – не без обиды сказал граф.

– Нам очень пригодилось бы такое 'добро' как Ваш сын, господин граф, мы кое о чем наслышаны! Наши приняли бы его как своего. И все-таки… Это вынужденное решение. Сам потом жалеть будет!

Что же до короля…Le llegara a su San Martin*. И вот еще что: если надумаете писать что-нибудь очень важное, воспользуйтесь нашими каналами связи, иначе письма будут прочитаны, и их содержание передано Людовику Четырнадцатому. Не мне, пацану, Вас учить, знаете, как это делается. А, чтобы не вызывать подозрений, простой почтой посылайте невиннейшие письма частного характера – о природе, о погоде и т. д. – Вы же в этом собаку съели!

– Ваш канал связи? А ОТТУДА?!

– А ОТТУДА – в смысле ИЗ-ЗА МОРЯ? То же самое. С какой-нибудь оказией. Мы это наладим. Все это просил Вам передать Ваш кузен МИШЕЛЬ. И еще вот что: если понадобятся деньги, много денег,

МИШЕЛЬ оставил распоряжение. Вот здесь все записано.

– Деньги не понадобятся, но все-таки спасибо.

…. * Le llegara a su San Martin – и для него придет час расплаты, и он за все ответит. / Исп/.

…

Рыцарь пропел улыбаясь:

Рать леонцев, рать кастильцев

Понеслась во весь опор.

Между королем и графом

Пограничный вышел спор.

Гордый граф Фернан Гоналес

Оскорбляет короля.

Тот в ответ: 'Молчи, предатель,

Здесь кругом моя земля!''

Сброшены плащи на землю -

Шпаги пусть решат, кто прав!

Не желают примиренья

Ни король, ни гордый граф.

Вы знаете этот романс, господин граф?

– Да, рыцарь, – сказал граф, – Герой романса – Фернан Гонсалес, личность историческая. Жил в X веке. В цикле романсов рассказывается о борьбе кастильского графа с леонским королем за независимость Кастилии от Леона. Но так спорные вопросы решали в десятом веке, а не в семнадцатом.

Вот,- закончил рыцарь, – Из песни слова не выкинешь. Кстати, мое родовое имя имеет отношение к гордой Кастилии, – и он шепотом назвал свое имя графу.

– Командор дон Патрисио де Санта-Крус вам не родственник? – спросил граф.