Больше меня не пытай, я все забыл! Ты слишком многого хочешь! Хватит с меня мелодрам! Сыт по горло сентиментальностями! Пора заняться реальными делами!
– Вы правы, монсеньор, а я только отвлекаю вас. Помните, в Тулоне я говорила, что не представляю себе ваши обязанности – обязанности главнокомандующего.
– Ну и что?
– Я была неправа. Я подумала о ваших обязанностях… и вот что мне пришло на ум… Но… я, наверно, зря отвлекаю вас от ваших дел. Вы и так уделяете мне слишком много внимания.
– Черт возьми, я пока еще могу уделять тебе внимание. Так что же ты придумала, моя юная амазонка, дева-воительница!
– Не получается из меня амазонка и дева-воительница, – сказала Бофорочка, – Я слишком слабая и трусливая.
– И не стремись в амазонки. Воевать предоставь нам. На то мы и мужчины. Не женское это дело. Почудили, и будет! И так уже вся эскадра судачит о приключении на салинге! Шутка сказать – военный корабль! Флагман королевского флота – и вдруг такое.
– Линейный, с во-до-из-ме-ще-нием 2100 тонн, – торжественно сказала дочь адмирала, – А еще… о реальных делах и обязанностях главнокомандующего… Можно спросить?
– Спрашивай…
– Какая государственная тайна заключена в бумагах Шевретты?
– В каких бумагах?
– Вы их не читали? Или не хотите отвечать?
– Черт возьми! Я совсем забыл о них!
– А ведь там какая-то важная информация.
– Это тебе на салинге поведал мой адъютант?
– Нет, не он. Ролан-барабанщик нечаянно услышал конец вашего разговора с Шевреттой.
– Я забыл, Анжелика, честное слово, я забыл. Устами младенцев глаголет истина. Конечно, надо разобраться в бумагах милейшей графини. Спасибо, что напомнила.
Бофор взглянул на часы.
– Сейчас рановато, но через пару часов я пошлю к Раулю за этими бумагами. Ты не выполнишь мое поручение?
– Сказать Раулю, чтобы принес вам бумаги Шевретты? С удовольствием, монсеньор! Я же и поблагодарить его толком не успела…
– Да подожди ты, куда вскочила! Говорят тебе – рано!
– Боже мой! Но я же должна привести себя в порядок!
… Когда молоденькая девушка охорашивается перед зеркалом, время летит для юной особы незаметно. Герцог залюбовался дочерью. Она обернулась, поймала задумчивый взгляд отца и спросила:
– Как я выгляжу?
Вместо ответа Бофор показал большой палец.
– Ты прелестна, моя малышка.
– Есть в кого быть прелестной! – гордо ответила адмиральская дочка.
''Есть для кого быть прелестной'', – усмехнулся адмирал.
Теперь на часы взглянула Бофорочка.
– Еще рано, да?
– Говорят тебе рано, мадемуазель Торопыга!
Бофорочка вздохнула и уселась у иллюминатора, подперев щеки кулачками. В дверь постучали.
– Кто там еще? – спросил герцог.
– Монсеньор, извините – я решился побеспокоить вас так рано.
– О, легок на помине! Заходи, виконт!
Вошел Бражелон, элегантный, нарядный, с большим пакетом в руках. Он поклонился герцогу и добродушно кивнул Анри.
– Господин виконт, – прошептала Бофорочка, вставая.
– Я как раз хотел послать за тобой Вандома. Но я думал, ты еще спишь.
– Я вам не помешал, монсеньор?
– Говорю же, ты как раз кстати! Мы с Анри тоже ранние пташки. Дело в том, что мне нужны документы, которые привезла твоя матушка. А что это за пакет у тебя?
– Это и есть те самые бумаги. Взгляните, монсеньор.
Бофор взял пакет и многозначительно взглянул на Вандома.
– Господин виконт, я вам очень признателен, – промолвил Анри, – Все, что я пережил вчера, не выразить словами. А сейчас, монсеньор герцог, с вашего разрешения, я поднимусь на верхнюю палубу. Можно?
– И даже нужно, – сказал герцог, – Мы тут сами разберемся. Садись сюда, мой дорогой, – он указал на стул возле иллюминатора, – и давай смотреть твои бумаги.
– Извольте, монсеньор, – Рауль вынул из пакета первый лист и протянул адмиралу. Герцог пробежал документ глазами.
– Ого! – воскликнул Бофор, – Ай да графиня! Это серьезно!
– Не то слово! – кивнул Рауль, – Но это еще не все!
14. ЧЕСТНЕЙШИЙ ЧЕЛОВЕК ФРАНЦИИ.
/ Продолжение /
– Насколько я понимаю испанский, мой милый виконт, это план крепости Джиджелли.
– Совершенно верно, монсеньор. К сожалению, план прошлого века.
– И то хорошо! – заявил герцог, – У нас и такого не было. Вернее, был, но очень тупой.
Бражелон вздохнул и пожал плечами.
– Понимаю, – сказал герцог, – Я пытался добыть информацию. Но эти болваны-чиновники ни черта не знают. А король заявил: на месте разберетесь. К счастью, наша милая Шевретта оказалась более предусмотрительной. И как только она ухитрилась добыть эти бумаги, удивляюсь! Впрочем – не удивляюсь, вспомнив испанских друзей твоей матушки.
– В архивах Мадридского двора существовал, по всей видимости, не один план мусульманской цитадели… Матушка взяла более современный, полагая, что он представляет наибольший интерес для нас. Ведь крепость строили испанцы. И то, монсеньор, за это время мусульмане наверняка не раз ее перестраивали. ''Это для Аллаха легко!'' Но главное – тайные коммуникации, подземные ходы – вот этой информацией мы, к сожалению, не располагаем.
– Да, – вздохнул герцог,- И все же, дружок, я очень благодарен твоей матушке за этот план. Уже есть над чем подумать.
– Как-то зашел разговор, – заметил виконт, – Если бы у нас было время, можно было бы подготовить разведчиков и раздобыть необходимые нам сведения.
– Что? – изумился герцог, – Послать ТУДА наших людей?
– Переодетых, разумеется, – сказал Рауль.
– Не для того ли вы под пивком лепечете по-арабски?
– И кое-что уже усвоили. Арабский – один из самых простых языков. Вот только обленившийся народ, и я в том числе, никак не может взяться за арабскую письменность. Один Гугенот ценой поистине героических усилий упрямо выводит эти закорючки.
– Неужели вы серьезно замышляли проникнуть в крепость?
– Почему бы и нет?
