– В данном контексте ''ублюдок'' не означает ''бастард'', а всего лишь ''дурак'' или что-то подобное. Господин де Сабле и не думал задеть честь благородных Ланкастеров. Не стойте как истукан, Сабле, подтвердите мои слова!

– Вы меня не поняли, потомок Ланкастеров, – сказал де Сабле, – Я назвал вас ублюдком, но мог бы назвать негодяем, сволочью, придурком – такие вот синонимы. Вас устраивает мое объяснение?

– П-правда? Рауль, это можно считать объяснением?

– Ну, мне-то ты можешь поверить? Ты у нас вообще божественного происхождения.

– Ага, сын Вакха, – прошептал де Сабле.

– Тс! – цыкнул виконт, – В бой идут последние резервы.

С этими словами он вытащил из-за канатов бутылку рома:

– Выпейте, Рыцарь Розы, да приснятся вам новые подвиги и толпы сарацин, убегающих от вашего победоносного меча.

– Давно бы так, – проворчал де Невиль и под байки и дурашливые тосты виконта прикончил добрую половину бутылочки. А потом повалился и заснул.

– Что теперь делать? – спросил де Сабле.

– Ничего, – спокойно сказал виконт.

– Не начнет. Я внушу ему, что все это приснилось. Постойте-ка!

Он нащупал пульс барона.

– Не помер бы с перепою, – испугался де Сабле.

– Жить будет, – сказал виконт.

– Вы в этом что-то смыслите?

– Тамплиеров, увы, уже нет, но госпитальеры-то еще остались,- пробормотал виконт.

– Вы имеете в виду Мальтийских братьев? Я хорошо знаю многих – мы же моряки, общаемся между собой.

– Я уже заметил, господин де Сабле, с вами есть о чем потолковать.

– Я рад, – улыбнулся де Сабле, – Но вас-то что объединяет с Мальтийскими братьями?

– Просто… интересно. Но об этом в другой раз.

– Если вас интересуют морские дела… я, право, за этим и шел… Как вы отнесетесь к тому, что я скажу…

– Так говорите.

– Не знаю даже, как начать… Этот ваш друг меня сбил с мыслей. Но я хочу вам предложить не только от своего имени, а от всех наших – оставайтесь с нами, на ''Короне'', в составе экипажа.

– С чего это вдруг?

– Шторм показал, что вы можете организовать людей, и все наши… и сам капитан…

– Шторм показал, что я еще салага, и на суше от меня будет больше толку.

Тут я вздохнул с облегчением. Я испугался, а вдруг виконт согласится на предложение де Сабле и останется на корабле! Что тогда будет с Пиратским Братством без Вожака?! Я не успел подумать, что согласие было бы предательством, но виконт уже благодарил помощника капитана и учтиво, но твердо дал отрицательный ответ.

– Позвольте выразить надежду, что к концу плаванья, если мы вернемся к этой теме, – заикнулся де Сабле.

– Ответ будет тот же, – сказал Рауль, и мне: – Что ты перепугался? Никуда я от вас не денусь! Господин де Сабле! Я прошу вас, очень прошу… об услуге, за которую я буду вам очень признателен.

– Может, когда захочет, сменить пиратский тон на дворянский, – усмехнулся Анри.

– Я к вашим услугам, дорогой виконт, – поклонился помощник капитана.

– Даже если это кое в чем нарушает морской устав? – спросил виконт.

– Выскажитесь, пожалуйста, более конкретно.

– Не говорите ничего капитану де Вентадорну. Происшествий не было. Пожалуйста!

– Но если барон начнет буянить… Я уж думал, не подключить ли дока Дюпона?

– С его внушающим ужас клистиром? Не надо. Вахта прошла нормально. Происшествий не было. Скажете так?

– Из уважения к вам, виконт. Если бы не вы, матросы связали бы голубчика и доставили бы прямехонько к нашему доку. Вы понимаете, что я не мог допустить, чтобы этот буян лез на салинг?

– Вы понимаете, что я не мог допустить эту дуэль? Для вас это катастрофа при любом раскладе. Вам это понятно, надеюсь?

– О да, – грустно сказал де Сабле.

– Дойди дело до поединка, вы убили бы его, а вы почти наверняка уложили бы беднягу Олиьве – он же на ногах не держался…

– Ваши полезли бы в драку с нашими. Могла начаться резня.

– Вот именно! А принять вызов вы не могли. Как вы сами заметили, вы на вахте, и ваш противник в таком состоянии, что с ним справится даже ребенок. И оба обстоятельства отягчающие – один пьяный, другой на вахте. Вам обоим светило… сами знаете что. Какие бы глупости не говорил Оливье, не принимайте всерьез его слова. Я вижу, вы еще не успокоились, но нам всем досталось – мы посмеемся, и все забудем. Дохлый кот – тоже не комплимент, речь шла не об умершем домашнем животном. Так, малек?

– Да барон хуже раненого! У раненого, допустим, голова светлая, а барон ничего не соображал.

– Я понимаю, что не имел права драться с ним. Ни капитан, ни Бофор не простят такое нарушение дисциплины. Но еще меньше я хочу прослыть трусом!

– И что вы предлагаете?

– Я не знаю. Но, если скажут, что я струсил,… Уклонился от поединка. Это же бесчестно!

– Да кто скажет, помилуйте? Все спят. А мы вас трусом не считаем.

– И все-таки, виконт, если сейчас, пока корабль в море, я не могу драться с вашим другом… потом… на месте…

– Потом, господин де Сабле, вы избавитесь от таких беспокойных пассажиров, и все дела.

– Я не это хотел сказать, виконт! Я отпрошусь на берег, и тогда, на суше, готов драться с бароном де Невилем.

– Тогда уже барон не сможет драться с вами, господин де Сабле.

– Почему?

– Разве вам не ясно? Ведь для него дуэль на суше в этой ситуации будет то же, что для вас дуэль на палубе нашего корабля.

– Приказ действителен только на время плаванья, – заметил де Сабле.

– А где гарантия, что герцог не повторит свой запрет?

– Да, вы правы. Что же делать?

– Хотите знать мое мнение?

– Да. Скажите, пожалуйста, что вы думаете по поводу нашей ссоры?

– Это глупая ссора. И сейчас, когда начинается война, дуэль между вами – преступление. Даже в случае серьезных разногласий вам стоило бы отложить выяснение отношений до мирных времен. Но я надеюсь, вам не придется решать этот вопрос в Венсенском лесу.

– Не придется, – вздохнул де Сабле, – Убить могут. Любого из нас. Кто знает, доживем ли мы до Венсенского леса?

– Не будем сейчас загадывать. Но дело это выеденного яйца не стоит.

– Вы действительно так думаете, виконт?

– Черт возьми! Конечно!

– И вы, правда, не считаете меня трусом?

– Вы трус… – начал виконт.

– Как?! – вскричал де Сабле.

– Вы трус в том смысле, что боитесь прослыть трусом.

– О да! – согласился помощник капитана, – А назовите мне дворянина, который не боится, что его сочтут трусом!

– Не назову, – улыбнулся виконт, – Этого, наверно, все боятся. Включая маленького Вандома.