абордажу. Тут наши лошади разнесли свои стойла и вырвались на палубу. Вот тогда я и крикнул вам всем: 'По коням, ребята!' Мы в один миг взлетели в седла, и когда враги приблизились к нам на расстояние, достаточное для прыжка, корма вражьего корабля мелькнула под нашим бушпритом, мы пришпорили наших скакунов и перемахнули с нашей палубы на палубу их – кхм-кхм – посудины! Что тут началось! А рыжебородого урода я зарубил! Победа была полной. А потом откуда-то издалека я услышал, как ты сказал мне, что бой окончен''.

– Забавная сказка, – сказал виконт снисходительно, – Какие только глупости не снятся людям!

– Тупая сказка, – проворчал де Сабле, – Корабль-призрак, прыжки с корабля на корабль. Разве ваши лошади возьмут такой барьер! Меняйте курс, барон де Невиль, пока вы не свихнулись окончательно.

– Молодой человек, – небрежно вымолвил де Невиль, – Чем попусту болтать, лучше бы послали своих матросов за выпивкой.

– Не дождетесь, господин де Невиль. Пейте пиво, чем вам не выпивка?

– Да разве это выпивка? Ну, тогда я сам пойду! Где у вас ямайский ром? – барон встал, покачиваясь.

– Сядь, дурень! – прикрикнул Бражелон.

Барон шмякнулся у бочки.

– Ну, ты чего, дружище? Я тебя когда-нибудь толкал? Нет, ты скажи, я толкал тебя? А чего же ты тогда толкаешься? Я ж мог упасть и удариться головой. Ты, Бражелон, ты негодяй!

Тут я не удержался от смеха: слова барона напоминали лепет обиженного ребенка.

– Это похоже на ссору малышей в песочнице, господин виконт, – сказал я Бражелону, – ''Я тебя толкал?''

– Ты! Малек! Ты! Свинья! Ну, ты, свинья, ну, ты, малек, – завелся барон.

– Да уж, – смеясь, сказал виконт, – Ужасный ребенок. Но этот ужасный ребенок из нашей песочницы, и мы его сейчас успокоим. Мы, бяки такие, обидели нашего пай-мальчика. Но пай-мальчик будет спатеньки. Как все эти милые детки.

– Отстань! – огрызнулся барон, – Не хочу я спать!

– Ну что с ним делать прикажете, – вздохнул виконт, – В него словно бес вселился.

– Так изгоните беса, виконт.

– Боже милостивый, я только этим и занимаюсь. Но это не так-то легко. Имя им легион. Слава Богу, что Оливье пропустил мимо ушей реплику господина де Сабле насчет лошади. Я испугался, как бы Оливье не вздумал доказать, что его лошадь может взять этот барьер, – он кивнул на борт корабля.

– Да, я видел, как вы вздрогнули. Но господин де Сабле не очень осторожен.

– Он просто не видел пьяного мушкетера во всей красе.

А де Сабле, как нарочно, язвительно сказал барону:

– Барон! У меня сложилось впечатление, что ваша кормилица частенько прикладывалась к бутылке с ромом и не раз вываливала вас из вашей люльки, когда вы были младенцем. Готов биться об заклад, головой вы ударились не раз в раннем детстве.

– Не стоит говорить такие вещи пьяному человеку, – предостерегающе заметил Рауль, но помощник капитана легкомысленно возразил:

– Да он же ни черта не понимает!

– Я не понимаю?! – возмутился де Невиль, – Все-то я понимаю! Я понимаю, что где-то поблизости шныряют мусульмане, и надо скорей заряжать пушки.

– Успокойте его, виконт! Он всех переполошит!

– Мусульман нет. Они тебе приснились.

– Это был вещий сон! Они вот-вот появятся! Они уже близко! Они рыщут где-то неподалеку! Нутром чувствую! А что там на корме? Красный флаг? Откуда он взялся?

– Уймись. Все на местах.

– Они прозевают пиратов, эти тупые морские свинки!

– Да замолчи же ты, несчастный! Все, кто нужно, на вахте. Мне не веришь, поверь профессионалу.

– Ох, господин Рауль! Это самая тяжелая вахта в моей жизни, клянусь Нептуном!

– Один тип Мольер забыл отразить в ''Докучных'', – пробормотал виконт, – Пьяного идиота.

– Видно, пьяницы не так докучали Мольеру, как нам с вами, – вздохнул де Сабле.

– Я полезу сам! – завопил де Невиль, – Вы все тут деградируете! И ты, Бражелон! Деградация полная! Ты когда-то был хорошим парнем, а сейчас ты, образно говоря, – дохлый кот! И ты, малек! Не скаль зубы, крысеныш! Все, я полез!

– Сядь! – заорал Бражелон.

– Я полезу… смотреть… пиратов! Уж я-то их не прозеваю, как ваши вахтенные! Я сразу заору: ''Тревога! К оружию!''

– Сядь, тебе говорят!

Но недаром говорится, что пьяному море по колено. Барон забрался на канаты и потянулся к вантам.

– Вот, – сказал он, показывая на верхнюю смотровую площадку грот-мачты, – Туда полезу мусульман смотреть.

– Это неминуемая смерть, – прошептал де Сабле.

– Мы его не пустим, – сказал виконт, – Держите его!

Но даже втроем нам было не удержать разбушевавшегося барона.

– Слюнтяи! – завопил де Невиль, – Убирайтесь к дьяволу! Я полезу на верхотуру! Не мешайте! Чего пристали!

Де Сабле окончательно потерял самообладание.

– Гром и молния! – выкрикнул помощник капитана, – Слезай с вантов, пьяный ублюдок!

Де Невиль разинул рот. Бражелон зажмурился. Я так и сел на канаты – зная пылкий нрав барона, я понимал, что добром это не кончится. Барон спрыгнул на палубу, схватил де Сабле за его кружевное жабо, встряхнул изо всей силы и швырнул на канаты.

– Ах ты, щенок! – прорычал барон, – Да я тебя приколю к мачте! Где моя шпага?

Тут Бражелон, опомнившись от шока, сделал мне знак, и я поспешно спрятал шпагу барона за бочку с пивом. Де Сабле поднялся, оправил свое измятое жабо и спросил виконта:

– Что это он взбесился? Какая муха его укусила?

– Думать надо, что говорите и кому говорите, – сердито сказал виконт, – Я же предупреждал! Стойте здесь, я постараюсь все уладить.

А разъяренный барон все искал свою шпагу.

– Да куда же подевалась моя шпага, черт побери! – он пнул ногой пустую корзину, та отлетела аж к борту, – Ролан! Ты мою шпагу не видел, черт бы ее взял!

– Черт ее и взял, – только на это у меня и хватило ума.

– Одолжи мне твою шпагу, Рауль! На пять минут! Я заколю этого сучонка и верну в целости и сохранности.

– Вот еще! – презрительно сказал Рауль.

– Но я… – пробормотал де Сабле, – Но он назвал меня…

– Стойте там, где стоите и не приближайтесь к барону, – велел виконт, – Вы же понимаете, что вам нельзя драться с ним.

– Еще бы, – промолвил помощник капитана, – Я на вахте, и я в ответе за пассажиров и экипаж, а тут – дуэль! После подписанного всеми нами приказа! Но он хотел лезть на салинг, а я отвечаю за его безопасность. Если бы он разбился – а он наверняка разбился бы – что я сказал бы в свое оправдание? Кто меня стал бы слушать?

– Я тоже за него в ответе, – вздохнул виконт, – И еще – он мой друг.

– Ну, дай же мне шпагу, если ты мне друг! – орал де Невиль.

– Ни в коем случае, – и виконт добавил крепкое словечко, – Господин де Сабле погорячился.

– Я научу вежливости эту морскую свинку! Я ему не кто-нибудь! Я барон де Невиль! Потомок Делателя Королей, потомок Анны Невиль, самих Ланкастеров! В моем гербе – роза, а не полоса! Как он посмел!