– Как он сюда попал?
– Неужели Атос, как и я, залез в сундук? – заговорили в один голос желторотые и барабанщик.
Гримо выпучил глаза.
– Какой Атос? – обалдело спросил Гримо, – Делать ему нечего, что ли, – по сундукам лазить? Вы совсем рехнулись?
– А есть еще какой-то Атос? – спросил иронически Гугенот – он понял, что Гримо и молодежь не поняли друг друга. Тут и до Гримо дошло, что смысл его слов не дошел до молодых собеседников.
– Ох, – сказал он, – Ох-хо-хонюшки, беда мне с вами, неопытными. Вам, как я погляжу, все надо разжевать да в рот положить. Я имел в виду человека по имени Мормаль, которого вам всем следует опасаться. Не без моей помощи он на какое-то время вышел из игры. Но, когда этот тип выберется из-под опеки доктора Дюпона, не болтайте лишнего в его присутствии.
– Да мы знаем, – сказали Пираты, – И не хотим даже говорить про такую мразь.
– Мы вот о чем, – сказал Ролан умоляюще, – Мы хотим любой ценой раздобыть мемуары вашего господина, и вы, потрясный Гримо, должны нам помочь!
– Какие еще мемуары? Скажете тоже! Напишет этот ленивец мемуары! Не на того напали!
– Опять не докумекал! Господин военный советник, не хитрите с нами, пожалуйста! Мы вам толкуем о мемуарах Атоса!
– Пронюхали уже? – спросил Гримо, – Лидера своего просите о содействии, я человек маленький.
– Мы уж просили.
– Ну и? – спросил Гримо.
– Да, мямлит что-то невнятное. Я, мол, за отца не могу решать, как он скажет.
– Не понял. Вы, что ли, хотите предложить, чтобы я выкрал у моего господина его рукопись?! Я?! Да вы тут перебесились, как я погляжу! Знаете, господа хорошие, за одно такое предположение я не посмотрел бы, что вы дворяне – за шкирку и за борт покидал бы всю вашу компанию. Благодарите Бога, что у меня доброе сердце. Полагаю, это вы по недомыслию.
– Полагаем, это вы по недомыслию или по…тупости. Никто не собирается просить вас воровать рукопись. Вас, достопочтенный…
– Уважаемый…
– Бесподобный…
– Непревзойденный…
– Обалденный…
– Офигенный Гримо…
– Просят…
– Умоляют…
– Заклинают…
– Христом-Богом…
– Ради всех святых…
– Составить нам протекцию…
– И рекомендовать нас как наилучших и вернейших читателей…
– …рукописи Великого Атоса!
Старик почесал лысину.
– ''Протеже Гримо'' – вот так рекомендация!
– Найдите лучшую рекомендацию, – сказал Оливье.
Гримо опять почесал лысину.
– Ну, разве только гасконец, – пробормотал Гримо.
– За неимением господина Д'Артаньяна остаетесь вы.
– Я ж вас не видел в деле, – сказал старик.
– Вау! Мы не подкачаем! Че-сло! Как в эпосе: Аой!
– Мы покажем, на что мы способны!
– Тогда и вернемся к этой теме, – важно сказал старик, – Это все?
– Это еще не все, – заявил Люк, – Герцогу понадобился ваш портрет в парике алонж. Пока время есть, соблаговолите присесть на ваш сундучок.
– Щас прямо? – спросил Гримо.
– О! Люк вас изобразит за десять минут!
– Точь в точь, как живого!
У Гримо не было возражений. Он напялил на себя алонж, вызвав оживление в обществе и уселся позировать. Анри де Вандом не удержался и расправил несколько локонов алонжа, в душе опять ругая себя за такую не мальчишечью выходку.
– А пока господин Люк будет вас рисовать, – сказал Ролан, присев подле Гримо на корточки, – Поведайте, достопочтенный Гримо -
КАК ЛЮДИ СТАНОВЯТСЯ МУШКЕТЕРАМИ?!
– А говорить-то можно? – спросил старик у Люка, – Меня ж рисуют!
– Говорите, – разрешил художник.
– Наш барабанщик спит и видит себя в синем плаще, – сказал де Невиль.
– И что вас интересует? Времена господина де Тревиля? – спросил Гримо.
– Аой! – сказал Ролан, – Времена Тревиля – это уже эпос! Я-то живу сейчас, понимаете?
– Тогда ваш вопрос не ко мне, а к этим молодым людям – к барону де Невилю и шевалье де Монваллану.
– Я их уже спрашивал, – вздохнул Ролан.
– И что же вы ответили барабанщику, господа мушкетеры Людовика Четырнадцатого? – спросил Гримо.
– Мы сказали, что нам синие плащи достались в свое время почти даром, – сказал Гугенот.
– На халяву, – пробормотал Серж.
– Не так уж и на халяву, – протянул Оливье, – Мы склонны предполагать, что не обошлось без Знаменитой Четверки. Это ведь так, обалденный Гримо?
– Это так, – сказал Гримо с торжественной миной, – Вам, барон де Невиль, синий плащ достался в свое время благодаря Атосу.
'Я так и думал', – прошептал Оливье.
…вам, шевалье де Монваллан – вопреки Арамису. Что же до вашего третьего товарища, оставшегося в Париже, Жан-Поля де Жюссака, он приглянулся Портосу, и это решило все.
– А подробности, – спросил дотошный барабанщик, – Вы говорите загадками. Может, мне пригодится опыт моих старших товарищей?
– Не дай Бог, – произнес Оливье.
– Не дай Бог, – вздохнул Гугенот.
– Подробности, пожалуй, заслуживают вашего внимания, – сказал Гримо, – Дело было в пятьдесят четвертом, ежели мне память не изменяет. Помнится, тоже был май месяц, вот как сейчас. Полгода прошло с тех пор, как отгремели фрондерские войны, и на какое-то время в стране воцарился мир. Страна готовилась к торжественному событию – коронации Людовика XIV. Эх! Закурю-ка я мою трубочку! Вам, господин художник, не помешает?
– Нет-нет, – кивнул Люк, поглощенный работой, – Курите на здоровье.
– Волей случая четверо друзей встретились в ''Козочке'', где проживал господин Д'Артаньян.
– Можно вопрос? Они заранее договорились о встрече, или это произошло случайно? – спросил Ролан.
