--Вопрос Андрюш риторический,--убрав ухмылку серьезно спрашиваю опера.

--Говори,--твердо просит он.

--Если соскочу с твоего «дельного» предложения?--саркастически испрашиваю с пояснениями к заданному вопросу--Согласись! Ненормально получается. Я пахал, рисковал, появляется «друг» мент. Здравствуй дорогой, теперь мы команда,--ржу я.

--Я так не формулирую,--чинно декларирует Колошенко.

--Нет!—злобно скалю зубы.-- Андрюша, именно так называется, предложение от которого я врядли могу отказаться,--перевожу глаза на Колошенко,-- В мягкой словесной форме по -доброму выражено. Ты же профессионал по уговорам подопечных. В недрах меня нервы пылают алым пламенем.

--Тебя даже Андрюша не волнуют мое хотение, желание бросить торговлю наркотой. Закончить с прошлым, начать новую жизнь,--мои глаза наполняются слезами, но я перемогаю наплыв искренних чувств. -- Вы все решили! Нет, выражусь четче, приговорили, печать, подпись, приговор обжалованию не подлежит. Правильно?—завожусь эмоционально по полной.

Колошенко видит мой моральный исход.

--Ладно, хрен с тобой,--сдается он.-- Хочешь горькую правду? Хорошо,— он словно скидывает тяжелый груз со спины, который доволок, как мог до назначенного пункта. Сбросив тяжеленную ношу оземь с облегчением глубоко вдохнул-выдохнул.

Андрей присев и откинувшись на спинку стула, кладет ногу на ногу, прищурившись, разглядывает рисунок на стене пожухлых зеленых обоев. Изображение похоже на детское творчество. Лист формата А-4 выцветшей бумаги, краски картинки потускнели под напором одного или двух временных десятелетий, не разобрать кто или что на рисунке.

--Ты абсолютно прав,--Антон делает гримасу то ли задумчивую, то ли брезгливою.-- У нас другие намерения в отношении тебя!

--Не понял?--вставляю я.

--Сейчас растолкую Антош,-- он устремляет колкий, пристальный взгляд на меня,--ты же умный парень, хитрый, деловой. Вон, каких высот добился, даже не сидел никогда. Безнаказанно бродишь по белу свету. Когда твои коллеги уже по две ходки на зону сделали за барыжничество наркотой, -- испытывающе взирает он, словно требует разъяснений по этому факту.

Концовка «даже не сидел никогда» больно застревает у меня в ушах. Крутит заевшей пластинкой в голове.

--Короче Антош!-- угрожающе резюмирует опер.-- Отныне мы твои партнеры, «крыша», смысл думаю понятен. Доля в бизнесе поровну! Наша прерогатива безопасность бизнеса, легализация денежных средств. Твоя стихия поставки и продажами «экстази», карт-бланш в этом направлении, мы не лезем.

--В конце скажу одно, партнер!--Колошенко подходит ко мне, кладет ладонь на плечо. От касания меня обдает холодом, по телу пробегает не шуточный мандраж.

-- Ангела или обиженного из себя не строй,--он убирает руку, прохаживается по комнате, закуривает сигарету.

-- Сажать в тюрягу такого или убивать, смысла нет,--философствует он.-- Место пусто не бывает. Придут другие барыги. Антон Кнутиков сегодняшнего дня-это основной наркотрафик в Россию «экстази», ЛСД, амфетаминов,--скашливает он. -- Далее по списку.

Мы не в состоянии регулировать и контролировать наркооборот в стране. Наркотики не победить в нынешней экономической и политической ситуации. Былые возможности перекрыть лазы поставок улетучились. Рыночная Россия просит иных форм борьбы с наркоторговлей. Для народонаселения