– Зачем? – удивленно спросил эмиссар, резко становясь самим собой.

– А вдруг товар бракованный?! Ты меня как племенную кобылу на рынке осматриваешь!

– Не кобылу, а дракона! – усмехнулся темный. – А насчет племенной совершенно права. Ты дашь мне очень сильное потомство!

– Что?!! Да ты будеш-шь пос-следний, кто кос-снется моего тела, – прошипела я, внутренне содрогаясь от подобной перспективы.

– Этот вопрос мы обсудим позже, малышка, – промурлыкал эссин, вновь неуловимо меняясь. – Ты понравилась моему зверю и моей тьме. А мы привыкли получать то, что хотим.

«Зашибись!!! У него что, еще и раздвоение личности?! Или имеющие двойную сущность все себя так странно ведут?!» Мгновение, и передо мной снова холодный и надменный лорд.

– Поразвлекалис-с-сь, и хватит, – проговорил Кирран, не сводя с меня цепкого, насмешливого взгляда. – Ты слиш-ш-шком предсказуема. Не нужно читать мысли, чтобы понять, о чем ты думаешь. Тебя так легко вывес-с-сти из себя! Мне будет приятно с тобой играть. Столько эмоций!

«Вот бездушная сволочь!!!» Только я приготовилась высказать все, что о нем думаю, как меня резко перебили.

– Довольно! Я не хочу больше ждать. Начнем церемонию. Ты ведь знаеш-ш-шь, что нужно делать?

– Знаю! – вздохнула я, поняв, что игры действительно закончились. – Доставай свой клинок.

– Нет, принцесса, я подтвержу контракт только с помощью Эграна. Ты ведь принесла его с собой, не так ли?

– Но… откуда?

Насладившись моим изумлением, эссин громко рассмеялся.

– Я сразу его почувствовал, когда ты заключила свой первый договор с оборотнем. Ведь в нем есть не только частица светлой души, но и капля темной крови одного из моих предков.

Вытащив клинок из ножен, я внимательнее к нему присмотрелась. Он снова был полон жизни. Драконы сплетались в вечных объятьях то ли танца, то ли борьбы. Голубоватая сталь светилась от горящих рун, а кровавый рубин полыхал багровым мистическим светом.

«Эгран, – мысленно обратилась я к кинжалу, – а ведь ты этого ждешь, не так ли? Тебе нужна эта связь. Почему?»

«Прости, госпожа, я не могу ответить на твой вопрос. Придет время, и ты сама все узнаешь. Прошу, не противься тому, что суждено. Тому, чего мы все так долго ждали. Помнишь, ты давала обещание? Это твоя цена и твоя судьба. Прости, девочка».

Пока я мысленно вела диалог с Эграном, Кирран стоял и задумчиво на меня смотрел, не вмешиваясь и не перебивая. В воздухе повисло заметное напряжение.

«Я, действительно, давала слишком много обещаний! Пора с этим заканчивать!»

Открыв глаза и не колеблясь ни секунды, я обратилась к темному:

– Назови свое имя, эссин, и принеси клятву истинного хранителя.

Слегка вздрогнув, лорд приблизился и плавно опустился на колено. Не склонив головы, глядя прямо в мои глаза, четко произнес:

– Я, лорд Кирран Сэттари Ин Альерри, первый эссин черного круга, равный из равных, высший из высших, добровольно и без принуждения становлюсь истинным хранителем юной лайферри Гелии. Честью и родом, жизнью и смертью клянусь ее защищать и оберегать до своего последнего вздоха. Да не убоюсь я ее света, да не убоится она моей тьмы. – И с этими словами эмиссар сдернул перчатку и протянул открытую ладонь.

Мне некогда было рассматривать грубую мужскую руку. Полоснув по ней кинжалом и увидев, как потекла горячая, темная и густая кровь, я разрезала свою ладонь (моя кровь оказалась гораздо светлее). Не отвлекаясь, чувствуя, как в воздухе вокруг нас началось завихрение сил новой связи, я громко произнесла:

– Я, наследница белых драконов, последняя принцесса проклятого рода, высшая из высших, равная из равных, ниассе Гелия, добровольно и без принуждения принимаю твою клятву, хранитель. Кровью своего рода, силою своего имени, клянусь не посягать на твою жизнь и не принуждать тебя после смерти. Да не убоишься ты моего света! Да не убоюсь я твоей тьмы! – И с этими словами соединила наши ладони и нашу кровь, почувствовав, как черная нить новой связи пронзает тело.

Тьма вошла в мое сердце потусторонним холодом и яростью. Оттолкнув лорда, я упала на колени, задыхаясь от боли, пронзившей мою грудь. Рядом глухо застонал эссин – свет опалил его ледяное сердце.

Чем больше я сопротивлялась, тем сильнее и яростнее становилась тьма, чувствуя мое отторжение и неприятие. Она металась, пытаясь найти свое место и свое предназначение. Так больно, так холодно, так страшно… И я поняла: мне не нужно сопротивляться, я должна действительно добровольно и осознанно создать новую связь, впустив тьму в свое сердце.

«Ш-ш-ш, маленькая, успокойся, – потянулась я к ней, мысленно представив в виде большой черной кошки, – я не хочу, чтобы мы были врагами, я хочу с тобой подружиться. Ты станешь частью меня, моей темной стороной. Моими сумерками». Протянув руку, погладила по взъерошенной шерстке: «Только прошу, не подавляй меня, не гаси мой свет! Зачем тебе пустая оболочка?»

И она успокоилась. Свернувшись клубочком, тьма затаилась в глубине моего сердца.

«Вот и хорошо, – подумала я, чувствуя покой и умиротворение. – Вот и хорошо. Тьма не только холодна и жестока, она бывает мягкой и нежной, она