— В наше время без происшествий — это даже очень хорошо. — Гербейн огляделся вокруг. — Наверное, мне следует предложить вам чего-нибудь выпить?

Гален махнул рукой, отказываясь от формальностей, и все сели, кроме Джин.

   — Что ж, в таком случае, я полагаю, у вас была возможность ознакомиться с литературой. Было бы неплохо, если бы вы могли с ходу взяться за дело.

   — У меня как раз была, — кивнул Гален. — Зато вы так и не сказали, была ли у вас возможность ознакомиться с заметками, которые я прислал.

Гербейн неловко поерзал в кресле.

   — Ах, эти... Если честно, доктор Эрсо, большую их часть я просто не понял.

   — С радостью изложу их суть во всех подробностях.

   — Что, в самом деле? — вытаращился на него Гербейн. — Послушайте, я прекрасно знаю, кто вы такой и о ваших разнообразных достижениях в своей области. Но мне совершенно неинтересно выслушивать ваши теории или участвовать в экспериментах. Мы тут не изобретаем ракету заново. У нас есть работа, и этим все сказано.

Гален озадаченно взглянул на него:

   — Даже если эту работу можно выполнять более эффективно или с меньшими затратами?

   — Как я и ожидал, — вздохнул Гербейн, кладя руки на стол. — Если говорить прямо — именно по этой причине я был против того, чтобы нанимать вас. Я вполне ясно выразил свое мнение руководству, но, похоже, у вас есть весьма влиятельные друзья, которые убедили их проигнорировать мои возражения и приказать мне взять вас на работу. Я вложил в свое дело многие годы своей жизни, и лишние проблемы мне ни к чему. Естественно, я не собираюсь устраивать с вами битву разумов, но, несмотря на все ваши научные статьи, степени и патенты, вы — по ту сторону стола, а я — по эту.

   — Похоже, в Галактике не осталось никого нормального, — пожал плечами Гален.

У Гербейна слегка отвисла челюсть, и он посмотрел на Лиру:

   — Ваш муж всегда ведет себя столь вызывающе?

   — Он говорит, что думает, — ответила Лира.

Гербейн снова повернулся к Галену:

   — Мы ступаем на опасный путь, доктор Эрсо.

   — Вряд ли. Я просто хотел сказать, что «Солнечная» впустую тратит деньги, используя кристаллы понтита, когда вполне хватило бы синтезированного релацита.

Можно было бы вдвое сократить затраты на производство и вдвое увеличить полосу пропускания сигнала.

Гербейн не сводил с него взгляда.

   — Вы что, в самом деле собираетесь со мной спорить в первый же свой рабочий день?

   — Я с вами не спорю, — попытался объяснить Гален. — Я говорю с вами как с коллегой.

Лицо Гербейна побагровело от гнева.

   — Я не ваш коллега, доктор Эрсо. Я ваш начальник! «Солнечная гиперсвязь» — не «Зерпен». Мы не исследователи — мы поставщики, и вы нужны мне в отделе технического контроля. Если вы не в состоянии обходиться без теоретизирований и рассуждений в рабочее время, предлагаю вам избавить нас обоих от головной боли и вернуться в Ядро. Спрошу лишь об одном, доктор Эрсо: вы можете быть хорошим солдатом или нет?

   — Солдатом... — пробормотал Гален, закрыв глаза.

   — Работником, сотрудником — называйте как хотите, — продолжал Гербейн. — Простой вопрос.

«Из огня да в полымя», — подумала Лира.

Она подавила желание дотронуться до Галена или как-то еще его приободрить. Он сам выбрал эту работу, и она решила не вмешиваться. Джин устало переминалась за ее спиной. Едва Лира поняла, что невольно затаила дыхание, Гален наконец сказал:

   — Говорите, что надо сделать.

Время у Джеонозиса тянулось медленно. Единственный способ избавиться от скуки заключался в том, чтобы отправиться на челноке на поверхность планеты, что на самом деле не приносило никакого облегчения. Уже после часа среди жары и вони орбитальный комплекс казался раем.

Кренник чувствовал, что еще несколько недель, и он не выдержит.

Уже был изготовлен последний клинообразный модуль тарелки, но саму тарелку еще не собрали полностью, и в верхнее полушарие еще вносились последние, завершающие штрихи. Формирование дроидами жилых помещений в районе полюса тоже шло намного медленнее, чем предполагалось, хотя некоторые уже были вполне пригодны для жизни, обеспечивая работой по крайней мере некоторых из тысяч трутней, которых доставляли на челноках с Джеонозиса.

Гален тем временем скрывался на Локори, где, как подозревал — и надеялся — Кренник, он чувствовал себя еще более несчастным и разочарованным, чем на Корусанте. Кренник, однако, рассматривал тупиковую работу на «Солнечную гиперсвязь» как своего рода средство направить Галена навстречу его