– Да, хорошо. – Гумберт выдвигает ящик и достает книжечку. – Пожалуйста.
Я выхватываю календарь у него из рук и лихорадочно листаю страницы, пока не нахожу декабрь тысяча пятьсот пятьдесят восьмого года.
– Боже мой! – шепчу я.
– Что тут у вас? – спрашивает Джордж, входя в кухню.
– Я знаю, как попасть к Блэквеллу. – Подняв календарь, показываю дату: пятница, 16 декабря 1558. Послезавтра. – Буду гостем на маскараде Малькольма.
– Ты о чем? – не понимает Файфер.
– Каждый год на Рождество Малькольм устраивает бал-маскарад, – говорю я. – Приглашает весь свет – огромную толпу. Представление, музыка, угощение, танцы. Народ прет со всей Энглии. Ты туда ездишь? – спрашиваю я у Гумберта.
– Последнее время – нет, – признается он. – Тяжело танцевать с моей-то спиной. И нога еще… но да, я получал приглашение. Куда-то сунул, не помню. – Он замолкает. – Но ведь рождественский маскарад Малькольма обычно устраивается в Рэйвенскорте?
– Обычно – да, – отвечаю я. – Но сейчас, когда повсюду восстания, он решил изменить место и держать новое в секрете до последнего дня. Накануне все гости получат второе приглашение с указанием точного места.
– Так откуда же ты знаешь, где он состоится? – спрашивает Джордж. – Я вот не знаю.
– Я… – Чувствую, как горят щеки. – Мне сказал король.
Они недоуменно морщат лбы. Конечно, им непонятно, почему король говорил мне нечто подобное. А я не собираюсь им объяснять. Тем более сейчас.
– В общем, – продолжаю я, – мне будет о чем подумать эти два дня. Самая большая трудность – как туда попасть. Верхом ехать слишком далеко, значит, придется добираться на корабле. Проникнуть на борт я смогу. Случалось мне это делать, не такая уж трудность. Конечно, еще надо будет убедить капитана доставить зайца к дверям Блэквелла, но это… вы чего?
Файфер, Джордж и Гумберт смотрят на меня так, будто я и в самом деле настолько сумасшедшая, насколько выгляжу.
– Не знаю, Элизабет, – говорит Гумберт. – Ввалиться в дом к Блэквеллу, без приглашения…
– Я
– Но рыскать по его территории, когда вокруг столько народу? Не знаю… Как-то это опасно.
– Опасность подстерегает нас в любых обстоятельствах, – возражаю я. – Но маска – наилучший способ туда проникнуть. Сотни людей вокруг, лицо у меня скрыто. Блэквелл будет занят. На праздношатающегося гостя никто не обратит внимания.
Я смотрю на Джорджа и Файфер в поисках поддержки, но они отводят глаза.
Гумберт встает со стула.
– Элизабет, мы вчетвером долго это обсуждали ночью и думаем, что надо подождать, пока Блэквелл поедет ко двору. Он должен там появиться на этой неделе, предположительно – после маскарада. Когда его дом опустеет, ты сможешь войти. С тобой пойдет Питер и приведет своих людей.
– Нет, – отвечаю я. – Это именно то, чего ожидает от нас Блэквелл: что мы придем в его отсутствие. Он поставит на нас капкан, и – крышка. Но что мы появимся на маскараде – этого он никак не ждет.
У меня за спиной кто-то откашливается. Я оборачиваюсь и вижу в дверях Джона. Он выглядит как тогда, когда я его первый раз увидела: лицо бледное, под глазами круги, одежда смята, будто он в ней спал – или не спал вообще. При виде его я ощущаю, как сворачивается в груди ком.
– Как ты себя чувствуешь? – спрашивает он меня.
– Я… да, хорошо. – Я удивлена, что он вообще снизошел до меня. – Спасибо.
Он кивает и оборачивается к Гумберту:
– Хорейс вернулся и принес весть. – Он показывает письмо. – Дурную.
Гумберт берет письмо и бегло просматривает, потом оседает в кресле, опустив голову.
– Что там? – спрашивает Файфер. – Что за весть?
– Николас, – отвечает Джон. – Он умирает.
Файфер тут же разражается слезами.
– Что случилось? – спрашиваю я.
– Его состояние ухудшилось, – говорит Джон. – Знахари в Харроу говорят, что он не дотянет до конца недели.
– Надо что-то делать! – вопит Файфер. – Нельзя дать ему умереть!
– Он не умрет, – говорю я. – Потому что я пойду на маскарад и уничтожу эту скрижаль.
– Элизабет… – вновь начинает Гумберт.
– Нет, – говорю я. – Вы все должны делать то, что я хочу, помнишь? Чтобы сбылось пророчество. Итак, что я хочу, то мы и будем делать. А я хочу на
